Право вернуться

– Всё так. Револьвер просто отличный, но цена безбожно высокая.

Продавец оглянулся на оружейника, который, как я узнал позднее, был и хозяином этого магазина.

– Одну минуту, сэр! Должен посоветоваться.

– Ради бога… – кивнул я, продолжая крутить в руках револьвер.

– Сорок две марки, – сообщил вернувшийся продавец.

– Давайте сделаем так, – предложил я. – Я плачу сорок пять марок, но вы даёте к этому револьверу сотню патронов и новую кобуру.

– Согласен!

– Вот и прекрасно. Кстати…

– Что-то ещё? – расплылся в улыбке мужчина.

– Вы не подскажите мне, какие ножи предпочитает мистер Темпест? Хотел сделать ему небольшой подарок.

– Знаю, мистер…

– Алекс Талицкий.

– Мистер Талицкий, – заговорщицким шепотом начал он, – Роджер уже давно смотрит на один клинок, но его цена…

– Сколько?

– Пятнадцать марок.

– Десять.

– Мистер Алекс… – взмолился мужчина.

– Плачу за всё пятьдесят семь марок и… – я усмехнулся. – Подберёте для ножа красивую упаковку. Чтобы никто не видел.

– Разумеется! – всплеснул руками он. – Будьте любезны ваш пояс.

– Зачем? – не понял я.

– Мы заменим вам кобуру.

– Ах, да… Сделайте такое одолжение.

– Одну секунду!

Пока мои покупки упаковывали, я вернулся к Роджеру и местному оружейнику, который был поразительно похож на знаменитого актёра Михая Ермолаевича Волонтира. Помните его роль Будулая? Вот именно. Одно лицо! Даже инициалы совпали – Майкл Вэлью.

– Ну что, приятель, вооружился? – спросил Роджер.

– Потратил почти все свои деньги.

– Одолжить?

– Нет, не нужно, – отмахнулся я.

На пристань мы пришли за час до отплытия. Успели поговорить о некоторых проблемах, которые стали нашими общими. Да, о банде Фоули. Темпест обещал сделать всё возможное, чтобы, по его словам, прикрыть наши спины «по эту сторону закона».

– Если будет нужно, – сказал он, – пусть Брэдли отбросит свою извечную скромность и черкнёт мне пару строк. Возьму пару ребят, и мы приедем к вам на вечеринку.

– Передам.

Над портом раздался пароходный гудок.

– Ну что, Алекс… Давай прощаться. Не держи зла на Брикстоун!

– Не буду.

– Вот и славно.

– Кстати, – улыбнулся я, – у тебя не найдётся десяти центов?

– Вот бродяга! – усмехнулся он и потянулся за бумажником. – Ты всё-таки остался без денег?

– Деньги у меня есть. Просто хотел сделать подарок, на память, а такие вещи нельзя дарить просто так. Взамен надо взять какую-нибудь мелочь, чтобы не поссориться.

– Да уж, Алекс… – хмыкнул он и даже огладил усы, чтобы спрятать улыбку. – Ссориться с тобой опасно! Того и гляди стрелять начнёшь.

– Вот, держи и… Спасибо тебе, Роджер Темпест!

– Удачи… – он обвёл меня взглядом. – Шериф!

38

– Расскажите о Ривертауне, – попросила женщина, и я вдруг стушевался, не зная, с чего начать и что именно рассказывать моей новой знакомой. Никогда прежде не чувствовал себя настолько косноязычным, как в этот момент. Ещё немного, и начал бы мычать, выдавливая по капле какие-нибудь глупости, вроде:

«Ну… Эта… Осенняя ярмарка, мэм, прошла чертовски скучно! Старик О'Хара недавно закопал своего юбилейного дохляка, и мы три дня пили, пока моя кобылка не захромала, а Сью, из лавки Марси, начала ходить на танцульки с парнем из табачного магазина. И тогда я встал и сказал – Алекс, сукин ты сын, хватит! Ой, простите, мэм, вырвалось…»

Нет, я не придуриваюсь. Примерно так разговаривает молодежь в Ривертауне, и поверьте, это самый мягкий и приличный вариант. Вас это удивляет? Меня уже нет. Пауза затянулась, и я попытался собраться с мыслями, чтобы не выглядеть таким же идиотом в глазах девушки, а заодно и вырваться из плена её насмешливого взгляда. Не глаза, а глубокий омут. В такой ухнешь – не выплывешь. Иногда в них мелькала неприкрытая грусть, которую девушка пыталась скрыть, но она всё равно проявлялась, оттеняя улыбку горьким флером прошлых бед и несчастий.

Мы познакомились на пароходе. Роджер Темпест каким-то чудом выбил для меня каюту первого класса, и вот, моей соседкой оказалась эта молодая женщина. Ей около двадцати пяти или тридцати лет, не больше. Шатенка, довольно высокая ростом. Красиво очерченные губы и тёмно-синие глаза. Кстати, она носит пенсне, и оно ей очень к лицу.

– Даже… Даже не знаю, с чего начать, мисс… – честно признался я.

– Миссис, – поправила она. – Катрин Фишер, в девичестве Бестужева.

– Вы русская? – удивился я.

– Мой отец был русским, а мама француженкой.

Катрин Бестужева была учительницей. Может я и забыл вам рассказать, но в Ривертауне есть школа. Маленькая, но есть. Начальная, с четырёхклассным образованием. Старый учитель недавно умер, вот мэр и подал объявление о свободной вакансии. Миссис Катрин прибыла из Вустера, который расположен где-то на юго-западном побережье.

– Почему выбрали Ривертаун?

– Там живёт мой дядя, Пьер Жаккар.

– Банкир?

– Да, он работает управляющим в банке. Вы знакомы?

– Увы, нет. Мы с ним… – я запнулся. – Мы проводим время в разных компаниях.

– Жаль. Он всегда был очень добр. Особенно после смерти моего мужа…

– Мои соболезнования, миссис Катрин.

– Это уже в прошлом…