Православие и буддизм. Осмысление буддизма в трудах православных авторов XIX-XX вв.

В изложении буддизма Кожевников, как и Горохов, старался во всем опираться на канонические буддистские тексты, досконально изучив многочисленные европейские переводы этих книг. Кожевников освоил «почти всю буддологическую литуратуру своего времени едва ли не на всех языках (начиная с работ первопроходцев научной буддологии Б. Ходжонса, Э. Бюрнфуа, С. Харди)... Труды английской (во главе с Т. Рис-Дэвидсом), немецкой (во главе с Г. Ольденбергом), голландской (во главе с Г. Керном), франко-фламандской (во главе с С. Леви), русской (во главе с В.П. Васильевым) школ XIX-XX вв., равно как и все доступные в его время переводы буддийских текстов, были освоены... с беспрецедентной тщательностью».78

Как объясняет автор, для него такой метод был важен для того, чтобы противостоять искажениям буддизма, имевшим место в популярной тогда теософской литературе. Именно это «точное, на первоисточниках основанное ознакомление с буддизмом в его подлинных чертах», по мнению автора, разоблачит «грубо ошибочные представления о сходстве буддизма с христианством и о влиянии первого на второе» (Т. I. C. VII). Он убежден, что «мистификация «высотою», «глубиною» и «утонченностью» буддизма имеет некоторый успех в наши дни главным образом в силу незнакомства с подлинной буддийской литературой» (Т. I. С. 309).

Этот труд во многом поднял православную полемику с буддизмом на новую высоту. Исключительно богатые цитатами из источников и трудов авторитетных буддологов, построенные на глубоком знании и систематическом изложении предмета, два изданных тома его исследования не утратили актуальности, о чем свидетельствует то внимание, с каким было воспринято читателями переиздание этого труда в 2002 г.

Из дореволюционных апологетов труд Кожевникова успел отметить только Д.В. Горохов (по первым публикациям в «Христианском Чтении» в 1910 г.), который дал ему высокую оценку79, также положительную рецензию опубликовал В.В. Зеньковский80. В советское время, как и других апологетов, его обходили вниманием, но за рубежом в 1951 г. была издана на английском языке работа Н.О. Лосского «История русской философии», в рамках одной из глав которой он предпринял краткое изложение труда Кожевникова, полагая, что «основные мысли его труда заслуживают широкого распространения»81.

Начиная с 1990-х годов работа Кожевникова привлекла внимание как православных апологетов, так и светских исследователей. Ее активно использовал диакон Андрей Кураев при написании главы о буддизме в своем труде «Сатанизм для интеллигенции»82, а также другие православные авторы.

Современные светские исследователи высоко оценивают научный уровень работы Кожевникова, даже несмотря на то, что воспринимают его апологетическую направленность как недостаток. Например, Т.В. Бернюкевич, хотя и сетует на «ярко выраженную религиозную тенденциозность» Кожевникова, тем не менее, признает, что «этот труд имеет несомненное значение для истории русской философии и отечественных сравнительных исследований. В нем содержатся достаточно полные сведения о развитии западной классической буддологии, он базируется на многочисленных исследованиях европейских востоковедов»83. Е.С. Сафронова, считая, что его книга «грешит христианоцентристским подходом», при этом говорит, что Кожевников «внимательно и добросовестно исследовал буддизм»84, «внес значительный вклад в развитие русской буддологии» и «считается одним из основоположников русского сравнительного религиоведения»85. А по мнению Т.В. Ермаковой, «фундаментальный труд Кожевникова представляет собой пример вдумчивого отношения к предмету исследования, удачную попытку сохранить научную объективность несмотря на апологетическую христианоцентристскую позицию автора»86. Подобные оценки встречаются и у других исследователей.

Согласно авторскому плану, именно третий том должен был в полной мере осветить буддистское учение и сравнить его с христианским. Поскольку он так и не был издан, то для понимания христианского осмысления буддизма В.А. Кожевниковым приходится ограничиться отдельными замечаниями, рассыпанными по разным местам первых двух томов.