Православная Церковь Чешских земель и Словакии и Русская Церковь в XX веке. История взаимоотношений

Следует отметить, что в обители печатали не только церковную литературу, но и политические издания русских эмигрантских организаций. 13 декабря 1940 г. Духовный собор братства согласился на предложение взять на себя техническую подготовку и издание политической газеты «За Россию», а 21 октября 1942 г. принял к печати карпаторосский студенческий журнал «Яр». По некоторым сведениям, в монастырской типографии печаталась программа («Схема») подвергавшейся репрессиям нацистов русской политической организации Народно-трудовой союз.[564]

Так как основное направление деятельности братства нацистами оценивалось негативно, то чинились и всевозможные помехи распространению его периодических изданий на территории III рейха. Поначалу, 29 января 1941 г. отдел прессы при правительстве Германии, а 19 февраля также и Министерство церковных дел, разрешили ввоз этих изданий (после февральской поездки архимандрита Серафима в Берлин). Но когда монастырь связался с Обществом по торговле иностранными изданиями, то оно, вероятно по указу РСХА, 4 апреля сообщило издателям, что их желания «не могут быть удовлетворены по принципиальным соображениям».

На новый запрос последовал повторный отказ от 1 августа 1941 г. Архимандрит Серафим (Иванов) писал 4 августа в немецкое посольство в Братиславе, что приходится отправлять «Православную Русь» из Словакии по почте, причем газета доходит до получателей только в Берлин и в Вену, и то нерегулярно, а в провинциальные города и на территорию Протектората Богемии и Моравии (то есть в Чехию) вообще не попадает.[565] Представителем монастыря преп. Иова в Германии, которому братство пересылало «Православную Русь» для распространения был священник Мануил Есенский.

Вскоре после начала войны с СССР от своего разрешения отказался также и отдел прессы. 17 ноября 1941 г. он известил МИД, что начальник полиции безопасности и СД запретил ввоз на территорию Рейха и в оккупированные районы религиозных периодических изданий, печатаемых в Словакии. Эти издания попадали под действие запрета на русскую эмигрантскую литературу, изданного отделом прессы с согласия МИДа 12 октября 1941 г.[566] Наложенный начальником полиции безопасности и СД запрет касался и оккупированных территорий.

Накануне Великой Отечественной войны, 13 мая 1941 г. Духовный Собор монастыря обсудил «общее положение в связи с усилением слухов о возможной военной опасности». Собор решил по распоряжению местной власти выкопать убежище от бомбардировок и артобстрелов и принял новую форму поминания русского народа за богослужением: «Страждущий Православный русский народ и всех верных чад Православной Русской Церкви в отечестве, рассеянии, изгнании и заточении сущих». В этот же день было решено в случае необходимой временной эвакуации разделить членов братства на две группы по 11 человек, без местных жителей, которые должны были остаться в обители.[567]

12 июня Духовный Собор, в состав которого тогда входили архимандриты Серафим (Иванов), Нафанаил (Львов), игумены Савва (Струве), Филимон (Никитин), иеромонахи Иов (Леонтьев), Киприан (Пыжов) и Антоний (Ямщиков), решил предоставить настоятелю на время военного положения полномочия немедленно единолично решать необходимые вопросы. Это положение действовало до середины августа 1941 г.[568]

Начало войны между Германией и СССР было воспринято иноками братства как сигнал для практической работы по возрождению Русской Православной Церкви. 22 июня 1941 г. Духовный Собор обители постановил: «…всем братством присутствовать на следующий день на утрени и литургии, оставить образы русских святых в церкви на все время войны и во все это время совершать перед ними ежедневно молебен Спасителю, Божией Матери и всем русским святым; всем мантийным монахам ежедневно творить по 25 поклонов с молитвой: „Господи Иисусе Христе, спаси Россию и воскреси святую Православную Русь“; в конце иноческих служб петь: „Все святые земли Русския, молите Бога о нас“.»[569]

В первом после начала войны номере «Православной Руси» от 28 июня была опубликована «Молитва о спасении России». В сопроводительной редакторской статье архимандрит Серафим писал: «В эти дни совершающегося суда Божия над безбожным коммунизмом, нам, русским зарубежникам, первым делом, главным подвигом своим надо поставить горячую молитву ко Господу о воскресении святой Православной Руси. Это не значит, что мы должны оставить все наши дела и житейские попечения и всецело предаться молитве. Конечно, благо тому, кто может так поступить. Воистину он больше всех сделает для спасения России. Но, встать раньше обыкновенного на полчаса и лечь позже обычного на то же время, отдав этот освободившейся час молитве, каждый сможет. И, одновременно, в продолжение всего рабочего дня, держать посильно в уме и сердце святые слова: „Господи Иисусе Христе, воскреси святую Православную Русь“.»[570]