Православное понимание экономики

В своей основной экономической работе «Бумажный рубль (его теория и практика)» Шарапов обращает внимание на такой краеугольный камень западной экономической теории, как учение о конкуренции. Как и сегодня, и сто, и сто пятьдесят лет тому назад, либералы твердили (ссылаясь на авторитетов в лице Адама Смита и Давида Рикардо), что конкуренция – двигатель прогресса. Я не буду сейчас заниматься детальным критическим анализом этого положения (об этом можно прочитать в моей книге «О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном»), а предоставлю слово Шарапову. Он называет конкуренцию бесконечной борьбой эгоизмов, причем эта борьба всех изматывает, обескровливает. Западная экономическая наука, с одной стороны, оправдывает и поощряет конкуренцию; с другой стороны, ищет какие-то способы и ухищрения избавиться от самых одиозных проявлений борьбы эгоизмов: «…высоко вознесшее и разнуздавшее хищное человеческое я» обратило «все стороны жизни цивилизованного человечества в огромную арену бесконечной борьбы эгоизмов (выделено мной. – В. К.). Эгоизмы эти то топят безжалостно друг друга, то, устав в борьбе и впадая в отчаяние, силятся путем холодной рассудочной спекуляции придумать такие нормы и рамки, при которых было бы возможно кое-как жить»[65]. Несколько ниже Шарапов пишет о том, что конкуренция захватывает все сферы и все уровни общественной жизни: «Управляемый пользой, экономический мир, по воззрениям западных экономистов, имеет могучим орудием борьбу индивидуальных эгоизмов между собой. В этой борьбе, носящей техническое название конкуренции, люди сами собой изощряются и придумывают все более и более совершенные орудия борьбы. Для большего успеха в деле люди сплачиваются в группы и союзы, удесятеряют свои разрозненные силы и начинают бороться уже не человек с человеком, а группа с группой, общественный класс с классом, наконец, народ с народом».

В общем, получается война всех против всех (Гоббс). Шарапов совершенно справедливо отмечает, что конкурентная борьба не только не соответствует христианским принципам жизни, но прямо ведет к уничтожению христианской цивилизации. Уже в духовно-нравственной оценке Шараповым конкуренции содержится его отношение к капитализму: капитализм и христианство – несовместимы.

Конкуренция как борьба эгоизмов стала обыденным явлением даже в российской жизни, люди перестали чувствовать противоестественность этой борьбы. Особенно после того, как рыночный разбой получил оправдание и обоснование в виде соответствующих правовых норм: «Ясно, что ум мыслителей, окруженный в жизни, в вере и в науке одной борьбой, не мог не перенести ее и в область экономии, где борьба совершается вполне открыто на глазах зрителя, где сильный рвет у слабого что может, торжествуя и радуясь, что непосредственные, ближайшие по крайней мере, формы борьбы облечены в совершенно приличную оболочку, что нет ни грубого насилия, ни стонов, как в те времена, когда сильные брали слабого за горло. Теперь та же или, может быть, еще более ужаснейшая борьба совершается без воплей и стонов. Утром заглянули в газету, в полдень написали на бумажке несколько цифр – к вечеру часть имущества, а иногда и все имущество одного самым несправедливым по существу образом перешло к другому. Жаловаться некому и не на кого. Вас ограбил не Петр, не Иван, не разбойник-рыцарь, вас ограбила биржа, ограбил неизвестно кто, вас раздавила невидимая рука, одетая в мягкую перчатку “правового порядка”».

Западная цивилизация выпустила из бутылки джинна эгоизма (или джинна индивидуализма), а обуздать его никак не может. Раскупоривали бутылку с этим джинном европейские философы, просветители, экономисты и социологи (яркий их представитель – Иеремия Бентам с его теорией утилитаризма). Кажется, европейские ученые сами в душе ужасаются тем последствиям, к которым привел, приводит и будет приводить «джин эгоизма». Западная наука в полной растерянности, и ей ничего не остается, как делать хорошую мину при плохой игре: оправдывать свои теории благотворного влияния борьбы эгоизмов на общество и человека и предлагать какие-то бесполезные «примочки» для зараженного смертельным вирусом эгоизма и индивидуализма западного общества.

Вот что по поводу кризиса и полной беспомощности западной науки пишет Шарапов: «Куда ни взглянешь, повсюду человеческая мысль упирается в отчаяние и небытие. Религия выродилась в атеистический материализм, философия – в пессимизм, государственность – в анархизм, этика – в проповедь чистейшего эгоизма, экономика – в формальное торжество хитрости и силы, с одной стороны, рабства, нищеты и неугасимой ненависти – с другой (выделено мной. – В. К.)». В приведенном отрывке перечисляются основные черты экономики западной цивилизации:

а) использование хитрости (обмана) и силы,