Православные христиане в СССР. Голоса свидетелей

Жизнь – молитва. Душа и Бог. Молитвенный подвиг надежно прикрывался смирением юродства, бывшая княжна Вяземская теперь «дура Евфросинья». Под этим вымышленным именем отрекомендовал ее митрополит Платон (Левшин) в сопроводительном письме игумении Серпуховского Владычного Введенского монастыря.

Юродствуя, держала прямо в келье кошек и собак: Милку, Розку, Барбоску, выпроваживая их на улицу только в день Причастия. Из рук кормила огромного ворона. От животных в келье стоял тяжелый запах. Когда блаженную спросили, как она это терпит, ответила: «Это мне заменяет духи, которых так много я употребляла при дворе».

Как-то озорники кинули блаженной в окно пучок зажженной соломы. Она тушила пожар и получила сильные ожоги. Лежала больная, не в силах подняться с убогой постели. И тогда ворон спас жизнь хозяйке, принося ей в клюве ягоды и крошки пищи.

Священник Андрей Демин и О. Л. Рожнева

Жила в монастырях, испытала гонения – не всегда подвиг блаженных понятен окружающим. В село Колюпаново Евфросиния переселилась по приглашению одной из своих почитательниц – помещицы Натальи Алексеевны Протопоповой – и прожила в нем последние десять лет своей жизни.

Все окрестности Алексинского уезда помнят святые молитвы блаженной. Особенно много она молилась в безлюдном овраге рядом с Колюпаново, где собственными руками выкопала колодец и умоляла Господа благословить его воду даром исцеления душ и телес страждущих.

Тело блаженной погребли под полом трапезной деревянной Казанской церкви. Над могилой поставили гробницу с чугунной надгробной плитой. На плите по благословению митрополита Филарета (Дроздова) были выбиты слова: «Евфросиния неведомая. Буяя мира избра Бог, да премудрыя посрамит».

Мощи блаженной Евфросинии сейчас почивают в храме, а паломники, поклонившись блаженной, обычно купаются в святом источнике, где и по сей день совершаются многочисленные исцеления.

Я же сам сюда приехал – это меня и спасает

До меня в этом отдаленном сельском монастыре постоянного священника не было. А вот я служу здесь уже одиннадцать лет.

Сам сюда приехал – это меня и спасает. И еще: рукоположили-то меня в диаконы на блаженную Евфросинию. А в иереи – на Казанскую. Вот и служу. С 1807 года и до революции здесь служили всего четыре священника. Думаю, это правильно. Была такая традиция: где рукоположили – там и помереть должен. Самый первый батюшка, отец Павел Просперов, духовник блаженной, служил здесь сорок пять лет. Ему мать Евфросиния ключ от своих вериг отдала перед смертью.

Когда я только пришел в храм, все иконы благоухали

Когда ты новоначальный – Господь очень близок. Все желания исполняет. Помню, только начинал в храм ходить, стою и мечтаю: вот бы в алтарь заглянуть. Выходит диакон и просит меня записки в алтаре почитать.

Еще вспоминается: когда я только пришел в храм – все иконы благоухали. Я даже и не удивлялся – думал, что так и должно быть. Как иначе? Наверняка свечницы их натирают какой-то ароматной мазью. Один раз специально подождал, пока протрут, – и сразу нюхать. А от стекла – запах тряпки прелой. Только тогда понял, что не в мази ароматной дело…

Так вот, когда я был новоначальным, жил в Москве. Окончил вуз, работал в фирме, работал администратором на телевидении. А потом вся мирская суета осталась позади. И случилось это благодаря двум людям, которые оказали на меня самое большое влияние. Это архимандрит Даниил (Сарычев) и старица схимонахиня Феодосия (Косоротихина).

Зима, пурга, ветер, а свечка горит, не гаснет

Архимандрит Даниил был человеком удивительным. Прожил почти сто лет. В юности был иподиаконом у патриарха Тихона, а в старости принимал участие в обретении его мощей. Все эпохи соединил. По его молитвам многие находили себя в жизни, исцелялись от болезней… Уже став священником, я поехал как-то к нему на могилку. Хотел панихиду послужить. Спички забыл. Думаю: как буду кадило разжигать? Зима, пурга, ветер. Подхожу к могиле – все заметено снегом. И свечка горит. Кто ее мог зажечь? Следов никаких нет. И ветер эту свечу не задувает. Разжег кадило, отслужил панихиду… Такое чудо на могилке у старца.

Схимонахиня Феодосия жила в поселке Октябрьском, рядом с городом Скопин. Из-за производственной травмы она впала в кому и пробыла в таком состоянии двадцать лет. Выйдя из комы, жила только молитвой и стяжала многочисленные дары. К ней многие ездили за советом, даже епископы. Всегда вспоминаю ее с теплотой. Она благословила мне поехать из Москвы в Тулу учиться в духовной семинарии.

Нужно просто делать свое дело, а Господь даст силы