Правосудие королей

– Однако Фишер, Вогт и Бауэр, хотя они и были повязаны судьбой, с трудом уживались со своими компаньонами. Фишер был зол на Вогта за то, что тот чуть не стоил ему значительной суммы денег в их первой же попытке незаконно присвоить себе имперские средства. Кроме того, как я уже упоминал, Санджа Бауэр оставалась заточена в монастыре, чтобы Вогт и Фишер могли и дальше держать в узде лорда Бауэра. Леди и джентльмены, я много лет слежу за соблюдением сованских законов в провинциях, расследую и веду суды по различным преступлениям, и я неоднократно сталкивался с подобным. Я видел, как людям, которые недолюбливают или даже ненавидят друг друга, не остается ничего иного, кроме как продолжать вести совместные дела, потому что их связывают обстоятельства, которые они сами же сотворили. То же можно сказать и об этих троих. Они не друзья. Но это не значит, что они не могут быть подельниками. Помните об этом, когда будете слушать их оправдания. – Вонвальт повысил голос. – Ибо друзья не убивают жен друг друга, как это делают подельники в преступлениях. Леди Наталия Бауэр – любимая многими, прекрасная, добрая женщина. В последний раз ее видели живой на Портняжной улице, где она хотела купить грозодский бархат. Зеленый, чтобы сшить платье по последней моде. – Я понимала, зачем Вонвальт это говорит. Он добавлял маленькие детали, напоминал присяжным, что Наталия Бауэр была живым человеком, а не холодным трупом, который цинично обсуждают в зале суда. – Многие из вас видели ее издалека. Некоторые знали ее в светском обществе. Мне не довелось познакомиться с ней… но довелось с большой горечью обследовать ее тело. Тем не менее, как я понял, она была благонравной и многими любимой.

Это было не совсем так. Судя по тому, что я слышала, леди Бауэр стала мрачной и замкнутой с тех самых пор, как ее сына убили, а дочь похитили. Жизнь в постоянном страхе перед мужем и горе от утраты детей сокрушили дух леди Бауэр и сделали ее молчаливой и безропотной.

– Она была убита, леди и джентльмены, по приказу обенпатре Фишера и Зорана Вогта. – Произнося эти слова, Вонвальт указал на них. Фишер съежился, словно Вонвальт нацелил на него заряженный арбалет. Вогт остался невозмутим. – Почему? Потому что на протяжении двух лет дочь Бауэров была узницей этих людей. Два года. Два года лорд Бауэр жил в напряжении и испытывал груз ответственности за свой пустой дом, за убитого сына, за похищенную дочь – и он попытался это исправить. Он начал строить планы, чтобы вызволить Санджу из монастыря и в то же время разбить оковы, связывавшие его с Фишером и Вогтом.

Однако он совершил глупость, позабыв, как страшен гнев его подельников. За два года он начал ошибочно понимать природу их отношений. Он забыл старую поговорку о том, что среди воров нет чести. Было не важно, как хорошо он потрудился на их благо и сколько денег им принес. Они были готовы пойти почти на все, лишь бы он остался у них на поводке. Все-таки лорду Бауэру было достаточно шепнуть лишь слово в нужное ухо, чтобы полностью их уничтожить. За два года с момента похищения Санджи Бауэр эти трое вместе построили огромную преступную империю. В тайных учетных книгах Фишера говорится об обширных земельных владениях и множестве ценностей, полученных незаконным путем и охраняемых сетью наемных преступников. Алчному, бесчестному человеку невозможно от всего этого отказаться.

Вонвальт помедлил. Его вступительная речь подходила к концу. Когда он заговорил, его голос был полон горечи.

– Леди Бауэр была убита Зораном Вогтом и Ральфом Фишером, леди и джентльмены, по их указанию. Ей был нанесен жестокий удар тяжелым предметом, и нанес его тот же человек, который за два года до этого убил ее сына. Задумайтесь на минутку: благородную женщину, возвращавшуюся после похода по торговым лавкам, похитили с улицы, после чего разбили ей голову дубинкой. Мы можем лишь надеяться, что она погибла от удара мгновенно, а не захлебнулась ледяными водами Гейл, откуда вытащили ее тело.

Вонвальт замолчал и оправил свои одежды, давая присяжным осознать весь ужас убийства леди Бауэр.

– Лорд Бауэр, потеряв рассудок от ярости, отправился к шерифу Радомиру и обвинил мистера Вогта в убийстве своей жены. Впервые за долгое время лорд Бауэр говорил правду. Однако, успокоившись, он забрал заявление. Ведь разве у него был иной выбор? Его дочь, последний оставшийся у него родной человек, все еще была заложницей в монастыре. Разрушь он все, несомненно, она тоже была бы убита… или ее ждала бы участь похуже. Кроме того, Бауэр и сам наряду с Фишером и Вогтом нес на себе часть ответственности за гибель своей жены. Впутав в это дело стражей закона Империи, он гарантированно подписал бы смертный приговор не только им, но и себе – а лорд Бауэр труслив, леди и джентльмены, думаю, этот факт налицо.