Правота желаний (сборник)

Можно понять или предположить, почему Ильф и Петров решили создать именно такой образ героя – им нужно было подпевать всё ожесточающейся действительности. Кроме того, сами они были обделены опытом соблазнения множества женщин. А коль начнёшь фантазировать на такую тему без солидного опыта – сразу опростоволосишься.

Но самый большой вопрос, подытоживая Бендера, возникает такой: почему свободный выбор читателей среди множества литературных героев так основательно остановился на сексуально бездейственном мужчине?

Ответ один – в русской и тем более советской литературе не было мифологической или бытовой традиции Дон Жуана, Ловеласа, Долмансе, де Вальмона, и прочих, чья жизнь состоит из купания в женщинах своего красного коня. В русской литературе не было аналогов ни Казановы, ни де Сада, которые могли бы рассказать об одержимости похотью в русских городах и весях. Санин поднял бучу у наивных читателей, но тоже быстро забылся из-за избытка рассуждений и недостатка кобелянства.[133]

А вот умение добывать деньги, причём не рабским или честным трудом, а хитростью и обманом государства и его чиновников, причём не попадая в тюрьму, а разводя лохов – эта традиция и мечта в русской литературе присутствовала в значительной степени.

Таким образом, потаённая ненависть к советскому образу жизни вылилась преданной любовью к Бендеру, который стал образцом для подражания.

Очевидно, что умы писателей и читающей публики фокусируются на том, чего им не хватает в окрестностях их проживания. В России всегда не хватало предприимчивости, противостояния государству, свободы передвижения, личного богатства.

Вот почему сексуальные потребности, аморальные по определению, отодвигаются на задний план цензурой и самоцензурой, а у любимого литературного героя ими можно просто пренебречь.

Бендер, который мог бы оказаться идеальным соблазнителем, первым русским Дон Жуаном, остался лишь сексуально отстранённым остроумным жуликом.

И тогда на помощь русской литературе, страдающей своей сексуальной неполноценностью, не имеющей необходимого героя – Великого ёбаря, – пришёл её вечный спаситель – Пушкин, и заполнил зияющую пропасть, что произошло после публикации Тайных записок тридцать лет назад.

Юное [134] (1966–1968)

Она и Ты Поэма

Предсмертие