Праздничный коридор. Книга 3

– Вот этого не надо. Мне бы свою жизнь исправить, чтобы как-то продолжить свое существование. Отнять у Зоськи денег на свою будущую жизнь идея не новая. Я давно об этом думаю, но как это можно сделать? Особенно сейчас, когда она стала государственным чиновником высокого ранга. Ее только тронь – поднимется такой скандал, что не захочешь никакие, даже самые крупные деньги. Любая предпринятая против нее попытка шантажа, сразу окрасится в политический цвет. Да и мне что-то воевать совершенно расхотелось. Может, поэтому в голове не появляются никакие новые идеи? Самый верный вариант пойти и сдаться милиции. Отсижу положенный срок и вернусь доживать свою жизнь честным и порядочным человеком.

– Сдаться? Не смей так думать! Как заставить Зоську отдать тебе часть денег Анцева? Вариант уже сегодня есть – любимая доченька Анцевых, Олюшка, своими ручками откроет тебе все сейфы семьи. Зоська сама привезет деньги, если с девочкой что-то случится. И в милицию обращаться не станет. Чтобы менты начали поиски девочки, Зоське придется перед ними выложить всю историю ваших взаимоотношений. Для нее это невозможно. Губернаторша постесняется вымести мусор из своей семьи. Ты сам об этом знаешь. Конечно, украсть девочку будет нелегко. Придется и за домом понаблюдать, и привычки девочки учесть, и охрану обмануть. Но мы с тобой тоже не лыком шиты. Две умные головы должны сообща с этим справиться.

– Нет, Люда. Сейчас я не хочу никакого кинднепинга. Зоська беременна, ей нельзя волноваться. Пусть родит, а потом мы подумаем. Появится маленький ребенок, начнутся прогулки, посещение врачей, а, это значит, что и наши шансы на успех увеличатся в разы.

– Зоську пожалел? Ладно, тебе решать. Тогда давай пока не будем зря терять время – наблюдение, слежка, все, что может нам потом пригодиться. А Зоську не жалей – эта стерва давно стыд и совесть потеряла. Ты сам-то понимаешь, что только она одна виновата во всех твоих бедах. Родила от тебя ребенка, и тут же совратила твоего отца. Он, наверняка, твою мать из-за нее бросил, семью разрушил. Не смей, Саша, ее прощать. Она должна за все ответить.

– Немного все не так было, как ты тут нарисовала. Давай немного подождем, а потом все решим. Пройдет какое-то время, и к нам придет решение.

– Решено, так мы и поступим. А ты, Саша, оставайся у меня. Я люблю тебя и обещаю, что тебе со мной будет хорошо и спокойно. Ты смертельно устал, нуждаешься в отдыхе, заботе и женской ласке. Оставайся, прямо с сегодняшнего дня. Сейчас прими душ и иди в спальню, там все для тебя приготовлено.

– Спасибо, Люда, – ответил Саша, поднимаясь из-за стола, – я, пожалуй, пойду к себе. Не хочу на тебя перекладывать свои проблемы. Ты заслуживаешь лучшего, нежели, чем такой урод, как я. Но от твоей помощи я не откажусь.

С этого дня в лице Людмилы Саша нашел благодарного слушателя. Правда, тема Сашиных откровений была на удивление однообразна и постоянна – семья Анцева.

К началу весны Саша знал не только в лицо всех медиков, которые лечили Анцева, но на каждого из них составил некий несуразный документ, напоминающий родословную – основная работа, звание, семья, и, даже, наличие интимных отношений на стороне.

Сначала Людмила пыталась доказать Саше, что эти сведения скорее всего им не пригодятся, но потом решила, что не стоит спорить с Сашей. Если она сумеет его убедить в том, что он занят никчемной, бесполезной работой, то он снова избыток своей энергии направит на свою потерянную любовь – Зоську Чарышеву.

Это имя для Людмилы много лет было ненавистным, а сейчас и вовсе невыносимым. Людмила безумно ревновала Сашу. Она еще не потеряла надежду на взаимность обожаемого человека.

Небрежно приспущенная бретелька бюстика, откровенное потряхивание, поглаживание собственных полуобнаженных грудей, или беззастенчивое подтягивание колготок, все ухищрения по привлечению его внимания оставались незамеченным.

Раньше все эти уловки по демонстрации своей готовности к отношениям срабатывали немедленно. Но Саша деликатно отводил от прелестей Людмилы глаза или вовсе поворачивался к ней спиной.

Однажды Людмила появилась перед Сашей вообще обнаженной. Как бы, не заметила его присутствие в гостиной, и вышла из спальни в неглиже. Саша поспешил набросить на нее халат и сказал:

– Простынешь, в доме прохладно.

Людмилино обнаженное тело не произвело на него никакого впечатления. А Людмила надеялась привлечь его мужское внимание своей обнаженной натурой. Она часто рассматривала свое тело в зеркале и верила в его привлекательность – пышные формы многим мужчинам нравятся больше плоских животов и обтянутых кожей скелетов. Тем более что Саша давно с другими женщинами не общался. Людмила рассчитывала, что его мужское воздержание закончится в ее постели.

Но дни шли за днями, а Саша все так, же на ночь уходил в свой дом, а если и засиживался у Людмилы до утра, то исключительно за рюмкой водки и беседой, а в последнее время – просто монологом.