Праздник чувств

Она приподнялась на локте и посмотрела на Руфуса, все еще крепко спящего рядом с ней. Как она оказалась здесь? Она знала ответ на этот вопрос – выдержка подвела. Но перед таким горячим парнем невозможно устоять. Кроме того, он такой искренний и настоящий, и им так хорошо вместе. А ведь именно такой ситуации она избегала всю свою сознательную жизнь.

Джесс могла бы сказать себе, что просто уедет, как только сойдет снег, но рано или поздно ей придется признать тот факт, что она почувствовала нечто большее…

– Ты же знаешь, как жутко просыпаться и обнаруживать, что кто‑то наблюдает за тобой.

Она улыбнулась, пока Руфус протирал сонные глаза, а затем наклонился для поцелуя, и их губы снова слились в страстном поцелуе.

– Я должен разделать индейку, – наконец сказал Руфус, прерывая поцелуй.

Хорошо, что это их сказочное приключение ненадолго, потому что в реальном мире от него было бы очень трудно уйти.

– Я заскочу в душ, а потом приду помогать, – сказала Джесс, закутываясь в одно из одеял.

– Спасибо, но я думаю, что у меня будет достаточно дел и без того, чтобы исправлять твои ляпы. Ты мастерица ронять еду на пол, – ухмыльнулся Руфус.

Она бросила подушку ему в голову.

– Ну ты злопамятен! Всего один раз я уронила сладкие пирожки. – Она рассмеялась, когда подушка упала обратно на кровать рядом с ней.

Руфус послал ей воздушный поцелуй и исчез за дверью.

Полчаса спустя она появилась на кухне, с трудом вытащив себя из горячего душа. Джесс натянула несколько свитеров, чтобы не замерзнуть, а затем на всякий случай добавила шарф.

– А ты разрумянилась, – заметил Руфус, срывая поцелуй, прежде чем вернуться к дымящимся на плите кастрюлям.

– Здесь уютно и тепло, – сказала она, разматывая шарф и усаживаясь на табурет. – Ты уверен, что я ничем не могу помочь?

– Уверен, – ответил он, быстро проверив картофель, а затем подошел к столу с чашками кофе для них обоих. – Счастливого Рождества, – пробормотал он, заправив ей прядку волос за ухо и запечатлев на ее губах долгий поцелуй.

Она застонала, задаваясь вопросом, не могли бы они пропустить ужин и вместо этого провести вечер в постели. Вот только она уже дважды чувствовала, как у нее в кармане жужжит телефон, и догадывалась, что это Лара пристает к ней из‑за фотографий, которые они ей обещали.

– Тогда я сделаю несколько снимков, – сказала она.

Руфус вытащил нож и принялся резать морковь. Когда она нажала кнопку на камере, свет мигнул, и она увидела обеспокоенное выражение лица Руфуса.

– Не волнуйся, – сказала она, хотя не совсем понимала, почему он так напрягся из‑за отключения электричества.

Этому дому более четырехсот лет. Он немало повидал на своем веку. Она была уверена, что они справятся, если на какое‑то время отключится электричество.

– Это может быть забавно, – заметила она. – Я имею в виду отключение электричества. Свечи. Огонь в камине. Из развлечений только ты и я…

– Никаких телефонов. Никакого отопления. Никакой возможности связаться с внешним миром в чрезвычайной ситуации… – хмуро продолжил он.

– У нас нет причин предполагать, что произойдет чрезвычайная ситуация, – возразила Джесс.

– Да, но чрезвычайные ситуации, как правило, не объявляют о себе заранее, – парировал он. – Они просто подкрадываются, и твоя жизнь внезапно меняется, а ты не знаешь, как это произошло.

Джесс на мгновение задумалась.

– Как сердечный приступ твоего отца.

Он бросил хмурый взгляд в ее сторону.

– Сердечный приступ отца не имеет к этому никакого отношения.

– Как скажешь, – миролюбиво закончила она.

Джесс протянула руку и стащила морковный брусочек.

– Как насчет того, чтобы не беспокоиться о том, чего еще не случилось? Я знаю, что ты уже приготовил все, что мог. Я доверяю тебе.

Она увидела, как у него на скулах заходили желваки, и запечатлела там поцелуй, потянувшись при этом еще за одной морковкой.

Он игриво похлопал ее по тыльной стороне руки. Его настроение изменилось. Он явно немного расслабился.

– Если ты будешь поедать морковь с такой скоростью, на ужин ничего не останется.

Она фыркнула, стащив еще один брусочек.

– Что я могу сказать? Ты меня измотал. Мне нужно заправиться.

Он улыбнулся, и она облегченно выдохнула.

– Не стоит грузить друг друга проблемами в Рождество.

– Я не уверен, что подписчики Лары будут в восторге от фоток, где я чищу морковь.

– Ты выглядишь сексуально с ножом для чистки, – заметила она, сделав еще пару снимков.

– Что, вот так? – спросил он, держа особенно большую морковку таким образом, что это граничило с непристойностью.

Джесс расхохоталась.

– Я определенно не отправлю это Ларе, – сказала она, показывая ему фотографии.

Он тоже засмеялся, и Джесс почувствовала облегчение. Но тут ее телефон зазвонил, и на экране появилось имя мамы.

– Я должна ответить, – сказала она, отступая на шаг.

Джесс прошла через дверь в большой зал.

– Привет, мам! Счастливого Рождества.

– Счастливого Рождества, – ответила ее мама, явно пытаясь придать своему голосу нотки радости, но Джесс слышала, как фальшиво это звучит.

– Вы с папой хорошо провели утро? – спросила она.

– О, ты знаешь…

И она действительно… знала. И это разбило ей сердце.