Преданный

Возле «Вкуса Азии» свет тоже так себе, может, поэтому Бон и не замечает того, что он не замечает, когда отпирает ставни. Вы входите, теперь сцена готова. Все актеры на своих местах, сюжет, извиваясь, стремится к неизбежному концу, все реплики расписаны. И кто же у нас драматург, как не ты? Но пусть ты и накропал эту пьеску, ты тут все равно не самый главный, ведь не ты режиссер вот этого всего, что явно можно назвать черной комедией, хотя называть комедию черной – это, наверное, ну вроде как остаточный расизм, но, впрочем, если сказать такое французу или даже американцу, а лучше всего – вьетнамцу, они в ответ с возмущением назовут расистом тебя за то, что ты углядел какие-то расовые проявления в невинном употреблении слова «черный». Это ж простое совпадение! Ничего общего с черными рынками, гримом под «черномазого» или с тем, что французы, с удивительным, конечно, изяществом, называют авторов, пишущих за других, nègres – неграми! – когда слышишь это в первый раз, аж дух захватывает от такого полета мысли. Но зачем обижаться на шуточное словоупотребление, когда пишущие за других авторы и в самом деле обычные рабы, за вычетом разве что порки, насилия, суда Линча, пожизненной кабалы и неоплачиваемого труда? Но раз уж так, то почему бы и нет, раз уж слова – это просто слова, давайте назовем все происходящее белой комедией, ладно? Это ж просто шутка, будьте попроще, шутка, конечно, плохая, но не хуже Несвятой Троицы – колониализма, рабства и геноцида, не говоря уже об этих неразлучниках, капитализме и коммунизме, которых придумали белые люди и которые оказались заразны, как оспа и сифилис. И ничего, эти плохие шутки белые люди же как-то пережили, правда? Впрочем, ну ее, всю эту игру слов, это ведь действительно белая комедия, потому что ее режиссеры все как один белые, колонизаторы и капиталисты, которые давным-давно профинансировали эту эпическую постановку, где у тебя роль даже не на основной сцене. Ой-ей, подсыплем-ка соли на рану – ведь соль всегда любит мясо, – ты сейчас в экс-экс-экс-экс-экс-экспериментальной пьесе, во вставном номере вставного номера вставного номера, дрючишь перепуганный призрак Мольера в интимнейшем театре абсурда, настолько продвинутом, настолько авангардном, настолько далеком от вкусов толпы, что в зале нет даже публики! Если не считать вас троих, самих себе зрителей, вот вам ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Кровный брат № 1 (Ман, он же комиссар, он же человек без лица)

Кровный брат № 2 (ты, он же капитан, он же Зань Во)

Кровный брат № 3 (Бон, у которого нет других имен)

Надо же, какое счастье привалило! Твой театральный дебют в перформансе, где весь ресторан – театр. Сплошная импровизация, сплошная непредсказуемость, кроме самой предсказуемой вещи – конца, до которого надо доиграть, сбросить маску и выстрелить из ружья. Но перед тем, как эта белая комедия доберется до последнего акта, у нас будет

ПЕНУЛЬТИМАТИВНЫЙ

(в смысле, предпоследний)

АКТ

Дверь с грохотом распахивается. Входят ВОНЮЧКА и ЗЛЮКА, в руках у них поварские тесаки.

Вонючка: Что это за дела вообще?

Злюка: Вы, козлы, чего-то мутите.

Вонючка (указывая на человека без лица): Это, блядь, кто?

Кровный брат № 2: Вот, кстати, сложнейший философский вопрос.

Вонючка: Завали дупло, больной ублюдок.

Злюка: Где Шеф? Где Лё Ков Бой? Почему ресторан закрыт?

Кровный брат № 3: Вы что здесь делаете? Вы же должны быть в театре.

Вонючка: Вопросы тут мы задаем, а не ты. Ты даже от оргии откосил!

Злюка: Думаешь, ты лучше нас? Да пошел ты!

Вонючка: Короче, это, блядь, кто? Почему он в маске?

Кровный брат № 3: Снимай маску.

Кровный брат № 1: С радостью, брат. Я давно хотел ее снять.

Кровный брат № 3: Не брат ты мне.

Кровный брат № 1 снимает маску.

Вонючка: Ффффууу. Нет, ну… черт, да у тебя же…

Злюка: Что за пиздец у тебя с лицом?

Кровный брат № 1 (усмехаясь): Это вы его еще до операций не видели.

Вонючка: Тебе надо сменить врачей.

Кровный брат № 1: Мне уже сделали штук пять операций. Но когда начинаешь с нуля, когда тебе все лицо выжгло напалмом, нужно много времени, чтобы его восстановить. Бог создал мир за семь дней, но даже самым талантливым, самым высококвалифицированным и высокооплачиваемым людям требуется побольше дней, чтобы создать такую простую штуку, как лицо. Я пока еще на полпути.

Злюка: Отвечай уже на вопрос: ты кто вообще такой?

Кровный брат № 1: Это сложнейший философский вопрос. Необходимо помнить, что рождение отдельного бытия из «ничто», абсолютное начало для истории является событием абсурдным[22].

Злюка: ТЫ КТО, БЛЯДЬ, ТАКОЙ?

Кровный брат № 1: Не узнал меня?

Злюка: С чего это мне тебя узнавать?

Кровный брат № 1: Я спрашивал Бона. Но вы тоже должны были меня узнать.

Вонючка: Мы тебя даже не знаем, козлина ты мутный.