Преданный

— Роза! Я только что вылизал твою задницу. Ты правда запираешься от меня в чертовой ванне? — кричит он.

Я хихикаю про себя, спуская воду в унитазе.

— Детка, пожалуйста. — он изображает капризный голос.

Я вижу в зеркале как мое лицо горит румянцем, пока я мою руки. Рядом с ним я забываю о постоянной угрозе, с которой живу. Выталкиваю эти мысли из головы и концентрируюсь на этом диком мужчине, одержимом мной, который сейчас ломится в дверь.

Я не знаю, как долго мы сможем так продолжать, поэтому мне нужно наслаждаться им, чтобы этого хватило на всю жизнь.

Я открываю дверь, он ее распахивает, его голодные глаза горят. Он снова разжигает во мне огонь, и жар проникает прямо вглубь.

— Не закрывайся от меня, — рычит он.

— Не хочешь присоединиться ко мне в душ? — я тяну его за галстук и веду обратно на прохладный кафельный пол. Он следует за мной, как щенок.

— Честно говоря, Роза, это единственное, чего я когда-либо хотел в жизни. Прими со мной душ.

От его низкого, хриплого голоса у меня начинает пульсировать. Комната наполняется паром, когда включается горячая вода. Я притягиваю его к себе и целую.

— Ты хочешь командовать, Роза?

Я смотрю на него. Я могу это сделать.

Я киваю.

Он награждает меня еще одним поцелуем.

— Тогда лучше раздевай меня, красотка, — подмигивает он.

Хм. Я наклоняю голову, закусывая губу.

— Я думала, что здесь я главная. Ты просто чертовски сексуален в этих костюмах. Это сводит меня с ума, особенно когда ты закатываешь рукава.

Я опускаю взгляд на его руки, покрытые татуировками, — Сними часы.

Он быстро кладет часы и телефон на стойку, пока я тащу его полностью одетого за собой под струи воды.

Он приподнимает меня за бедра и прижимает спиной к кафельной стене.

— Скажи, где ты меня хочешь, детка.

— Я хочу то, что ты говорил раньше — трахни меня так, чтобы после я чувствовала тебя несколько дней.

— Как пожелаешь.

Я крепче обхватываю ногами его талию, а он одной рукой держит меня под ребрами, прижимая мою спину к скользкой стене. Его рука скользнула вниз, оставляя за собой след из мурашек под его прикосновениями. Мне приходится сдержать стон, когда он, наконец, начинает кружить по моему клитору.

— Боже мой, Роза. Ты вся мокрая из-за меня.

Он скользнул пальцем внутрь меня, но я не могу сдержать рвущийся наружу смех. Он бросает на меня вопросительный взгляд, но я не могу перестать смеяться. — Да ладно, Лука. Мы же в душе.

В ответ он просовывает еще одним пальцем, заставляя меня скорее ахнуть, чем засмеяться. Он прикусывает внутреннюю сторону щеки.

— Твой острый язычок до добра не доведет, — его дыхание обжигает мою шею.

— Даа? — я наклоняюсь вперед и всасываю сильно его нижнюю губу.

— О Боже мой, Лука, ты такой мокрый для меня, — поддразниваю я и слизываю воду с его подбородка.

— Ты — настоящее бедствие, — он прижимается губами к моим губам, словно пытаясь заткнуть меня. — И мне это нравится.

Я стону ему в рот, пока он ускоряется, растворяясь в ощущении горячей воды, хлещущей по моей коже, и Луки, сосущего мои соски.

Его зубы сжимаются, посылая по мне приятный разряд — Жаль, что я не могу тебя пометить. Заявить о тебе, как о своей, чтобы весь мир знал.

— Однажды, может быть, — я хочу этого. Я хочу принадлежать ему всеми возможными способами.

— Никаких «может быть», — его щетина щекочет мне грудь.

Мои пальцы скользят вниз, и я обхватываю его твердый член сквозь штаны.

— Сейчас мне просто нужно, чтобы ты был во мне.

ГЛАВА 52

Лука

Я сильнее сжимаю ее руку, не в силах сопротивляться движению бедер. — Вот как сильно я хочу тебя. Сейчас я в отчаянии. Я никогда в жизни не был так возбужден, как сейчас.

Я наклоняюсь и беру в рот ее розовый бутон.

Она выгибает спину, прижимаясь ко мне. — Я хочу прокатиться на тебе верхом.

— Роза, ты можешь скакать на мне, как на гребаной лошади. Мне нужно быть внутри тебя. Я сейчас кончу в штаны, а я никогда раньше этого не делал.

Она начинает двигается всем телом, ее голая киска трется о мою одежду. Ее руки обхватывают мое лицо по обе стороны.

— Ну, я думаю, тебе нужно сделать именно это, — хрипло говорит она, увеличивая темп.

Срань господня.

Ее горячая сердцевина трется о натянутую ткань, прикрывающую мой член. Когда она стонет, ее дыхание касается моих губ, и мои бедра подергиваются.

— О боже мой, Лука, — выдыхает она, крепче прижимаясь к моему лицу. — Я так близко, а ты даже не вошел в меня.

Она грубо впивается своими губами в мои, ее язык вторгается в мой рот, когда она дико целует меня, прижимаясь своим сладким жаром к моим штанам, потираясь о мой пирсинг, от которого по всему моему телу пробегают мурашки.

Кровь стучит у меня в ушах, когда ее ногти впиваются мне в спину. — Кончай ради меня, Лука. Отдайся мне полностью, — шепчет она мне в губы, прежде чем снова впиться в них поцелуем.

И я теряю контроль.

Я сжимаю ее грудь в своей руке и рывком подаю бедра вперед, прижимаясь к ней своим членом. Давление от шляпки пирсинга, проходящей через мою головку, когда он ударяется об нее, отправляет меня за грань.

— Черт! — я кричу, и она присоединяется ко мне.