Предатель рода

Она уловила местных крыс-трупоедов и быстро перелетела через дюжину пар глаз на расстояние крика от многоквартирной башни. А там вдали…

…на расстоянии…

…целый выводок из шести крыс сидел на теле мертвого нищего. Слышался топот сапог, и их братья и сестры разбегались в разные стороны, как лотосные мухи. Одна оторвалась от мяса, черные глаза блестели, мех и усы были залиты кровью. Она завизжала от злости.

Солдаты. В темных очках. Голая сталь. А она так и не наелась.

В ее голову полетел ботинок с разрезным носком…

– Крысы, – выдохнула Хана. – Вот дерьмо…

Она посмотрела на Йоши, его глаза расфокусировались и расширились, когда они встретились взглядами.

– Вот дерьмо – это ты о размере…

– Их не меньше дюжины…

– Может быть, за спиной. Посмотри вперед.

– В чем дело? – спросил Джуру, переводя взгляд с Йоши на Хану.

– Бусимены. – Йоши поднялся на ноги, морщась от боли. – Их много.

– Кто сказал, что они за нами?

– Хотите подождать и выяснить?

Дакен выскользнул из крохотного окошка, перелетел через карниз и выполз по водосточной трубе на крышу. Джуру исчез в спальне и вернулся с четырьмя пухлыми сумками, перекинутыми через плечо, в которых могли быть только монеты. Сейчас не время для вопросов… Хана схватила Акихито за руку, и все четверо выскочили за дверь, не оглядываясь.

Йоши двинулся впереди, прижимая окровавленную руку к боку, а другую – к железомёту на поясе. Джуру шел сзади, Акихито – вторым, Хана, спотыкаясь, бежала между ними, трепеща ресницами, пока отслеживала Дакена. Они не стали пользоваться лестницей и подошли к широкому окну с рисовой бумагой вместо стекла в конце коридора. Йоши дернул набухшую деревянную раму, и окно с ржавым стоном распахнулось, явив трехэтажный обрыв между ветхими многоквартирными домами. Алый солнечный свет, поразительно яркий, освещал булыжник и водосточную канаву.

Хана вылезла первой, цепляясь за проржавевшую трубу. Она спрыгнула вниз, как паук, Йоши последовал за ней. Перекинув одну ногу через подоконник, Акихито выбрался из окна и схватил трубку руками шириной с тарелку. Он спускался, используя только верхнюю часть тела, здоровой ногой упираясь в кирпич. У Джуру возникли проблемы: у него соскользнули ладони, и он, ругаясь, полетел вниз, потом согнулся пополам, как обезьяна, и последние двенадцать футов полз на руках.

Йоши тихонько свистнул и зашептал:

– Вид, конечно, прекрасный. Но, наверное, тебе стоит поторопиться.

– Заткнись, а то я упаду.

– Я поймаю тебя, Принцесса.

Наконец, Джуру удалось сползти пониже и спрыгнуть на землю. Он ударился о бетон и вскочил на ноги даже с некоторым шиком. Йоши коротко поаплодировал и натянул платок на лицо. Вверху на лестничной клетке послышались шаги тяжелых сапог, затем – треск дерева и гневные крики.

– Пора идти. – Хана надела очки.

– Точно.

Йоши на цыпочках стал пробираться по забитому выхлопом переулку, остальные последовали за ним. Хана снова потянулась к ближайшим крысам-трупоедам, разум заполнил густой запах сточных вод и сводящий с ума зуд от укусов блох. Впереди в канаве сидело еще несколько крыс, но стая с боков здания разбежалась, когда подошли стражники. Слишком мало глаз. Слишком мало вздохов. От страха у Ханы сжался живот, десны высохли, губы прилипли к зубам.

Четверка кралась на восток по одному из сырых переулков, Акихито держал ее за руку. Она взглянула на большого человека. Лицо его было холодным и жестким. В другой руке он сжимал кусаригама, лезвие которого блестело под палящими лучами.

Она зашептала:

– Ты думаешь, они…

– Дакен что-нибудь видит, Хана? – Йоши оглянулся на нее через плечо.

– Он наверху. – Хана просканировала вершины крыш, и голос ее задрожал. – Впереди мы не выйдем, нам придется…

Йоши и бусимен одновременно завернули за угол и врезались друг в друга почти на полном ходу. Лицо Йоши отскочило от нагрудника солдата, и он отшатнулся, прикрыв нос рукой и изрыгая проклятия. Бусимен замешкался, доставая свою нагинату – длинное копье с лезвием в три фута. Поднял его и принял боевую стойку.

– Именем даймё приказываю остановиться!

Йоши сморгнул слезы, и костяшки пальцев, которыми он вытер нос, еще больше покраснели. Бусимен носил алое и черное железо, и на его накидке золотой нитью были вышиты тигры. Он стоял напряженно, сжав челюсти. Смертельно острое лезвие нагинаты блестело в его руках.

– К стене! – пролаял он. – Быстро!

– Ублюдок, думаю, ты сломал мне нос…

– Я взял его! – крикнул бусимен через плечо. – Он здесь!

Хана услышала приближающийся топот тяжелых сапог. Металл по металлу. Пронзительный свист. Еще больше солдат. Трупоеды разлетаются по канавам, бусимены грохочут по растресканному бетону, нищие и торчки разбегаются врассыпную.