Предатели в русской истории. 1000 лет коварства, ренегатства, хитрости, дезертирства, клятвопреступлений и государственных измен…

Осенью 1918 года большевики произвели чистку полка от «ненужного элемента», а сам полк перевели в ве́дение Комиссариата по военным делам. 25 декабря 1918 года полк переименован в 3-й стрелковый полк Особой Петроградской бригады. В мае 1919 года, когда началось первое наступление белой армии на Петроград, полк срочно направили затыкать дыру на фронте – в район железнодорожной станции «Сиверская». Там почти в полном составе полк сдался противнику. Бригадный комиссар А.С. Раков вместе с командиром полка П.П. Тавриным отстреливались из штаба, но командир вскоре был ранен, а Раков застрелился, дабы не сдаваться в плен. Коммунистов арестовали, а «наиболее опасных из них» расстреляли.

Спустя неделю тела убитых красноармейцев перевезли в Петроград и 8 июня 1919 года с почестями похоронили на Марсовом поле. В честь Ракова переименовали Итальянскую улицу в центре Петрограда, которая носила его имя вплоть до конца 1991 года, когда значительной части магистралей вернули исторические названия.

Что же касается «семеновцев», предавших большевиков, то 3-й стрелковый полк участвовал в наступлении на Гатчину в составе белого Северного корпуса. Командующий корпусом генерал А.П. Родзянко на торжественном смотре полка объявил о возвращении ему имени Семеновского…

Вообще, тема измены в Красной армии изучена довольно слабо. В советское время ее практически игнорировали, дабы не бросить тень на Красную армию, и многие историки переключились на изучение белой армии, явно испытывая симпатии к стороне, проигравшей в Гражданской войне, а к истории Красной армии стали относиться высокомерно. И только сейчас исследователи начинают приходить к некоей золотой середине, пытаясь посмотреть со стороны на события, не вставая ни на чью точку зрения.

Еще в конце 1920-х годов в книге «Военное искусство Красной армии» бывший советский главком С.С. Каменев отметил, что «не обойтись и без освещения печальных страниц истории предательства и перебежек части командного состава из строевого офицерства. Эти страницы истории замалчивать нельзя, так как случаи были далеко не единичные и по своим последствиям очень болезненные для Красной армии. На этом фоне предательства представители другой части старого офицерства, честно выполнявшего свою работу и оправдавшего доверие рабочих и крестьян, будут ярче отмечены как активные участники революции».

«Проблема лояльности командных кадров в Гражданской войне серьезна, масштабна и интересна. Ведь, по всей видимости, речь идет о тысячах, если не о десятках тысяч офицеров, перебегавших из одного лагеря в другой или бежавших за границу. Таким образом, речь идет о явлении, которое, возможно, меняет некоторые базовые представления о Гражданской войне – например, стереотип незыблемости противоборствующих лагерей», – отмечает историк Андрей Ганин.

Как указывает исследователь, из командармов изменили советской власти пять человек, в том числе три бывших кадровых офицера (Б.П. Богословский, Н.Д. Всеволодов, Ф.Е. Махин) и два бывших офицера военного времени (И.Л. Сорокин и А.И. Харченко). Самым высокопоставленным изменником за всю Гражданскую войну в лагере красных оказался главнокомандующий Восточным советским фронтом, бывший подполковник М.А. Муравьев.

«В советской историографии об этих людях или не упоминали вовсе, или же их действиям, даже задолго до измены, приписывали вредительский характер, а созидательная работа изменников игнорировалась или выдавалась за умелую маскировку», – отмечает Андрей Ганин.

Впрочем, у всех этих персон, названных ранее, был свой путь. И когда они изменяли, предавали большевиков, то вовсе не обязательно переходили в ряды белой армии.

Вот судьбы лишь некоторых из них. Борис Богословский окончил Кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище и Императорскую Николаевскую военную академию. Участвовал в Первой мировой войне, награжден Георгиевским оружием, дослужился до подполковника. Служил преподавателем Военной академии, был настроен резко антибольшевистски, и назначение его, квалифицированного боевого офицера-генштабиста, в Красную армию, по-видимому, стало случайным.

«В условиях резкого ухудшения положения красных на Среднем Урале в июле 1918 года и угрозы оставления Екатеринбурга выбирать советскому командованию не приходилось. 20 июля в Казани главнокомандующий Восточным фронтом И.И. Вацетис приказал академию Генштаба эвакуировать в Казань. В тот же день он же приказал Богословскому в течение 24 часов вступить в командование только что созданной из частей Северо-Урало-Сибирского фронта 3-й армией», – отмечает Андрей Ганин.