Читаем Предательница. Как я посадила брата за решетку, чтобы спасти семью полностью

А: Да знаю я тебя, правда знаю.

В: Она пожалеет.

А: Да.

В: Дура она.

А: Да, Вим, но я с этим ничего поделать не могу.

В: Я тоже, так что с этим все.

А: Да, но я, в смысле…

В: Вот что я тебе скажу, Ас (шепотом перечисляет всех, кто его раздражал и кого он приказал убить)

А: Да, я знаю об этом.

В: Но, хм…

А: Да, их больше нет.

В: Врубаешься?

А: Да.

В: Если она вот этого хочет, то дура, значит.

А: Кому лучше знать-то, как не ей, вот поэтому я тоже не врубаюсь.

В: Она жесткач включает, как при Коре.

А: Ну да, но она что, тебя не знает, что ли?

В: Может, думает, что пронесет. Вот и ошибается. Эти все тоже ведь так думали, да?

А: Да.

В: Все равно у меня это в голове не умещается. Все эти люди, зачем они так?

А: Может, считали, типа, сейчас все тихо, и потом тоже ничего не будет.

В: Ага, а потом это случается. Все тихо-спокойно, а потом… раз, и это случилось. И думают ведь, боже, не надо было мне так. Но уже поздно.

А: Ну в этот момент они думают уже совсем по-другому.

В: Ага, ага, правильно, наступает тот момент, когда они думают, черт, не надо было мне так.

А: Я вот тоже этого никогда не понимала.

В: Чего?

А: Ради денег-то.

В: Все из-за денег, Ас, все из-за денег.

По пути домой я молилась, чтобы все записалось. Трясущимися от волнения руками я достала свое записывающее устройство. Прекрасный вышел разговор. Да, было тяжко слушать разговоры об устраненных жертвах вымогательств, но для моих целей это было как раз то, что нужно.

Получилось! Но моя радость быстро сменилась тревогой. Он ведь намекал на убийство Сони. Надо увидеться с ней и рассказать, что он задумывает.

— Ас, я уже перестала реагировать на все эти угрозы. Ну убьют. Как про него вспомню, меня прямо трясет. Думала, если отдам деньги Департаменту юстиции, он отстанет. Какое там. Невероятно.

— Он поступает так только потому, что считает, будто фильм принесет кучу денег. В его представлении, это миллионы. Поэтому он хочет заграбастать все, что ты получишь. То есть деньгами от фильма ты должна компенсировать ему то, что он не смог утащить у Кора. В этом его план, и поэтому он все время смешивает эти вещи. Он тебя шантажирует, и ты будешь жива, пока он будет считать, что с тебя еще есть что получить. Так что мы еще можем потянуть, фильм-то только начали снимать. Я бы не стала сейчас чересчур волноваться, пока ты для него весьма ценна.

— Как приятно это слышать, — цинично ответила Соня.

— И не забывай, мы получаем время, чтобы сделать побольше записей. Так что я смотрю на это с позитивной стороны.

— Тогда и я тоже, — рассмеялась Соня. Она, как всегда, была на той же стороне, что и я.

<p>Часть V. Дневник свидетеля. 2014</p><p>Прослушка (Виллем и Соня)</p>

В: Пошла отсюда сейчас же. Вали. Пошла отсюда со своей болтливой пастью. Вон отсюда!

С: Так ты же сам сказал…

В: Пошла на хер отсюда, ясно? Или я тебя вышибу. Отвалила.

С: Не уйду.

В: Нет? Слушай, Боксер, не нарывайся. Вот ни хера ты меня не обдуришь. Тварь подзаборная!

С: Я тебя и не собираюсь дурить.

В: Еще раз на меня пасть откроешь, увидишь, что я с тобой сделаю. Шлюха гребаная! Хлебало закрыла, ясно? Ты знаешь, что я сделаю, если не понравится. Знаешь. Все знают. Все ведь очень просто. И так оно и будет.

С: Вим, если мы просто все это обсудим, проблема отпадет.

В: Ты грязная хитрожопая чертова сука, больше никто. Документ подпишешь, шлюха рваная?

С: Что, прямо сейчас?

В: Так, сука драная, значит, мы с тобой бумагу подпишем. Ты чего на себя напускаешь-то, а? Тебе придется заплатить за то, что ты наделала. Не просто так. Я накидаю бумагу для полиции. Или ты, дура, думаешь, тебе на слово поверят?

С: Нет. Но если меня не будет, не будет и кое-кого еще.

В: Да ну? Это как?

С: А я не знаю и знать не хочу.

В: Это что, угроза? Угроза?

С: Нет, это не угроза.

В: Тогда я прямо сейчас прекращу все это.

С: Нет.

В: Прямо сейчас прекращу, слышишь. С концами. Аккуратнее со словами, не все ведь с рук сойдет, поняла? Сейчас ли, потом ли, в далеком будущем — один хер. Слушай сюда: один неверный шаг, всего один шажок… Так что думай, что творишь-то!

С: Я тебя знаю, мне можешь не рассказывать.

В: Одна ошибочка, только одна — и все, поняла? На волоске ведь висишь, на тоненьком. Еще только разочек ошибись у меня, сука драная!

<p>Приказ отдан (2014)</p>

Вим велел Сандре позвонить мне и попросить заскочить к ней — то есть к нему. Как только я там появилась, он вытащил меня на улицу. Он хочет знать, как Соня отреагировала на два послания, которые я должна была до нее донести.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книги, о которых говорят

С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить
С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить

На дворе 1970-е годы, Южная Америка, сменяющие друг друга режимы, революционный дух и яркие краски горячего континента. Молодой англичанин Том оставляет родной дом и на последние деньги покупает билет в один конец до Буэнос-Айреса.Он молод, свободен от предрассудков и готов колесить по Южной Америке на своем мотоцикле, похожий одновременно на Че Гевару и восторженного ученика английской частной школы.Он ищет себя и смысл жизни. Но находит пингвина в нефтяной ловушке, оставить которого на верную смерть просто невозможно.Пингвин? Не лучший второй пилот для молодого искателя приключений, скажете вы.Но не тут-то было – он навсегда изменит жизнь Тома и многих вокруг…Итак, знакомьтесь, Хуан Сальватор – пингвин и лучший друг человека.

Том Митчелл

Публицистика

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза