Предательница. Как я посадила брата за решетку, чтобы спасти семью

Он действительно это сделал, а ведь прежде за ним такого никогда не водилось. Меня охватило странное паническое чувство. Я огляделась вокруг.

А: Может, тут какой-то знак есть?

Вим в ответ на это просто рассмеялся.

В: Куда-то эта яма девалась… Ищу-ищу…

Уфф. Мне полегчало.

А: Может, посветить? У меня где-то тут фонарик был. Ты, наверное, не тот лес выбрал, это заколдованный лес.

В: Ну заново рыть яму я не буду. На той неделе еще раз сюда приедем.

С: Я сюда больше точно не поеду.

В: Ну ладно, давай не будем, но только не надо уже себя самой умной считать, ладно?

А: Ну что, все решили?

В: Прекращаем. Давайте попробуем по-человечески. Больше никакого вранья, Боксер. А если я сказал сделать, значит, ты делаешь. Завтра время есть у тебя?

Ну вот, это и был его кот в мешке. Нужно, чтобы Соня что-то для него сделала, что-то такое, чем он не хочет заниматься сам. Страху он нагонял, чтобы она не отказалась. Ее еще можно некоторое время использовать, как он выражается.

Мы отъехали, Вим двигался следом. Я опустила стекло, и он крикнул:

— Боксер, я яму пока не зарываю. Не буду зарывать пока, слышишь?!

Этим финальным аккордом он давал понять, что этим кошмарным вечером наш ужас не ограничится.

Контрудар (2014)

В марте 2014 года угрозы в адрес Сони достигли пика, и она снова стала скрываться у Фрэнсис. Мы не придумали ничего другого, как сказать Виму, что, страхуясь, она записывала все их разговоры. И если что-то случится с ней, детьми или Питером, эти записи окажутся в полиции.

Их будет достаточно для пожизненного.

Я передала это Виму. Некоторое время он возмущался. Такого он не ждал. А поскольку в его глазах Соня была полной дурой, то он моментально пришел к выводу, что у нее были соучастники. Ну не могла она сама до такого додуматься, да и техники у нее не было.

Обычно, если что-то не по нему, он взрывается. Но если речь идет действительно о серьезных вещах, о чем-то, грозящем ему неприятностями, он ведет себя по-другому. Он хладнокровен и собран, сразу же анализирует ситуацию и вырабатывает стратегию контрудара.

Вим остановился и посмотрел на меня пронизывающим взглядом. У меня сердце ушло в пятки. Боже, он меня раскусил! Я заигралась — он же прямо сейчас меня обыщет. Просто так, на всякий случай, по принципу «доверяй, но проверяй». И найдет оборудование.

Мне стало дурно, я почувствовала, что меня сейчас стошнит.

Я принялась говорить. Зная, что возражать ему в подобных ситуациях бессмысленно, поскольку это лишь усилит его подозрительность, я сразу же сказал, что он прав. Разумеется, в этом деле не обошлось без соучастников. Соня слишком глупа для такого. Она и деньги-то через Интернет не умеет переводить, куда уж ей со сложной техникой разобраться. Но с кем она этим занималась?

В: С Питером. Они вместе это придумали. Решили в игры со мной играть.

Мне стало стыдно. Питер ни о чем не знал. Этот ход придумали мы с Соней, Питер не имел к этому отношения. А теперь виноват будет он.

А: Нет, не верится. Питер не стал бы этого делать.

В: А Фрэнсис?

А: Точно нет.

Я поняла, что на фоне этих возражений он стал доверять мне больше. Я ведь оставалась единственной, кто мог ей помогать, и нарочно делала вид, что не отвожу подозрения от себя.

Он расслабился.

В: Сделай так, чтобы эти записи оказались у меня. Увидимся вечером.

Слава богу, я в безопасности — пока. До тех пор, пока я могу быть ему полезной, все в порядке. Однако утренний разговор так подействовал мне на нервы, что вечером я не решилась использовать подслушивающее устройство. Но разговор навсегда врезался мне в память.

Мы вышли от Сандры и пошли гулять по восточному Амстердаму.

В: Ну и? Они у тебя?

А: Нет, она говорит — они в надежном месте. И где это, она мне не скажет, потому что если припрет, я окажусь с тобой.

В: Вот ведь тварь гребаная. Я так и знал. А полиции она уже стучит?

А: Кто ее знает. Но зачем бы ей тогда эти записи прятать, если она уже полиции стучит?

В: Точно стучит. Плевать. Ты знаешь, что я делаю с теми, кто стучит полиции. Но с ней я поступлю иначе. Она будет умирать очень долго. Помучается как следует. Сперва ее дети, потом внук, потом она. Стрелять ее не будут. Ее будут пытать. Днями напролет.

А: Но она-то говорит, что если что с ней или с детьми случится, записи окажутся в полиции. Так что толку? Пользы тебе от этого никакой.

В: Без разницы. Она за границей?

А: Зачем ей туда?

В: Не знаю, что она замышляет. Она явно с Питером.

А: Нет, не думаю. Он бы не осмелился.

Теперь надо отвести подозрения от себя.

А: Она говорит, мол, я и тебя записала тоже. Все, что ты мне от него передавала, про то, как он убийство моих детей закажет, и меня с Питером. Все, говорит, у нее есть. И не только это, потому что она уже давно все писала.

В: То есть она и тебя собралась заложить. Вот сука. И тебя ведь втянет.