Предчувствие смуты

С тех пор светловолосой девчушке Никита доводится крестным отцом. Значит, он не случайный дядя, а желанный родственник. Сам Бог велел ему проявлять заботу об этих женщинах.

К великому несчастью, черный день не обошел эту семью. Верно говорят: судьба армейского офицера — самая непредсказуемая.

Не стало главы семьи. Тамара все еще не могла оправиться от шока. Гибель Михаила воспринимала как страшный сон, который продолжается с перерывами; боялась на ночь в своей квартире оставаться одна, поэтому лампочка в прихожей горит постоянно.

Тамара всегда прислушивалась к шагам в подъезде: вдруг умолкнут на лестничной площадке третьего этажа? Вдруг щелкнет замок? Михаил возвращался из командировки обычно поздно вечером, а то и за полночь. Пока в теплый бокс поставят технику, пока командиры взводов доложат, что техника на месте, в готовности к выезду, время идет, и Клавочка в ожидании папочки незаметно засыпала, а Тамара все прислушивалась к звукам, ждала.

У жен офицеров вырабатывается особое чутье на ожидание мужей с учений, а если из горячих точек — все равно, что с фронта.

С тех пор, как похоронила Михаила, Тамара часто посещала кладбище (оно по дороге к больнице), приносила на могилку под красную звездочку цветы, молча стояла в раздумье и уносила с собой свою не утихающую душевную боль.

У Тамары все еще не ослабевало желание найти бандита, который убил ее мужа, отнял у дочери отца. С того дня, как власть приняла закон о запрете смертной казни, собралась не одна тысяча недовольных этим законом. Европа требует быть гуманным к убийцам. А вот Америка плюет на этот европейский гуманизм: заслужил смертную казнь — получай и не оглядывайся на Европу. Европа умеет гуманно убивать. У нее научилась Америка. Из Европы расползались убийцы по всем континентам, как ядовитые клещи, высасывали кровь из народов колоний.

Тамара изучала историю медицины. В Европе были изобретены изощренные способы убийств человека, и почти все они связаны с огнем.

Убийцы не имеют права жить, как бы их ни защищала Европа. Кто избрал своей профессией убийство как заработок, тот уже вынес себе смертный приговор.

Она верила, что бандит жив, где-то блаженствует под высоким небом России. Взглянуть бы мерзавцу в глаза! Что в них? Злоба или страх?

Амнистированные бандиты разбрелись по земле, и теперь не узнаешь, есть ли на них чужая кровь. Время нивелирует виновных и невиновных. Этому способствуют нескорые суды. Иные процессы тянутся годами.

Каждый раз, когда она думает о затаившихся бандитах, в памяти всплывает образ молодого чеченца с рыжей курчавой бородкой на смуглом костистом лице. Его среди ночи доставила из Задонска скорая помощь.

Раненому чеченцу нужно было незамедлительно перелить кровь — чтоб не остановилось сердце. У чеченца была редкая, четвертая группа крови, как и у нее. В тот момент донорской крови этой группы в больнице не оказалось, и она поделилась своей.

Потом Тамара узнала, что спасала жизнь бандиту, убившему конвоира и совершившего побег.

Но как узнать, что это был именно тот бандит, который стрелял в ее мужа? А может, стрелял не он, а кто-то другой, схваченный на минном поле, где работали саперы капитана Калтакова? Пуля догнала бандита, но он все-таки оторвался от преследователей. Вечером его не нашли, а ночью он выполз на дорогу. Там его и подобрала скорая помощь, возвращавшаяся в областной центр.

2

Направляясь на Слобожанщину, Никита не мог не побывать у Калтаковых, не встретиться с Тамарой, не увидеть Клавочку. У Клавочки послезавтра день рождения.

Квартирный телефон Калтаковых не отзывался, и Никита отправился в больницу, где работалаТамара.

— У нее сегодня операционный день, — объяснила молоденькая медсестричка, дежурившая в приемном отделении. — Что ей передать?

— Скажите, ее хочет видеть прапорщик проездом из Грозного.

Медсестричка поспешила в операционную. Тамара появилась через пять минут, накинув на халат легкое демисезонное пальто. Она словно ждала этой встречи. Ее усталые от многочасового напряжения карие глаза не скрывали радости.

Никита навещал ее всякий раз, когда приезжал в штаб армии. И она уже стала привыкать к его неожиданным визитам.

— Ты надолго?

— Поезд вечером.

— В Грозный?

— Туда поезда пока еще не ходят, — сказал и с улыбкой добавил: — Но обязательно будут ходить.

— Значит, в Москву.

— Не угадала. На Слобожанщину. Взял отпуск по семейным обстоятельствам.

— У тебя уже появились семейные обстоятельства? Никак женишься?

— Если б я собрался жениться, ты узнала бы первая. Родители просят показаться хотя бы на час. Чтоб удостовериться, что я пока еще жив. Маме снятся плохие сны… То Миколу она видит в белом, то меня. Я снам не верю, но попробуй маму переубеди.

Когда-то купленный в вагоне сонник он подарил Тамаре, потом пожалел. Сонники, как ему объяснили, не дарят. Это плохой признак. Да он и сам со временем это понял. Начитавшись всякой всячины, человек становится мнительным, а мнительность — предвестник нервного срыва: плохие сны держатся в памяти дольше, чем хорошие, порой не выветриваются из головы годами, а то и до конца дней.