Предел прочности. Книга первая.

На следующий день исчезла занятость Вейзера, а следом подключился и МакСтоун, уставший созерцать новую забаву со стороны.

- Ерунда какая-то, - заявил он, в очередной раз набрав мелочи. – Игра паршивая, сосед твой постоянно Марго подыгрывает, а Авосян вообще мухлюет.

- Докажи, - заявил Герберт с каменным лицом.

- А я ничего доказывать не собираюсь. Получишь всю эту мелочь на следующем ходу, - пригрозил МакСтоун, избравший тактику запугивания противника одной из главных в игре.

Мускула не дрогнуло на лице Авосяна, одно лишь ледяное спокойствие во взгляде.

В связи с расширением состава участников появилось и игровое разнообразие. Я стал предлагать всевозможные виды покера, частично вспоминая, а частично додумывая подзабытые правила. Народ новшества встретил с интересом, тем более, что после появления Нагурова интереса к дураку заметно поубавилось.

Как и когда он материализовался среди играющих, теперь никто и не вспомнит. Правилам его не учили, тренировочных игр не проводили. Да и не приглашали парня вовсе, как выяснилось позже. Однако Саня в комнате появился, и с ходу начал брать партию за партией, пользуясь своей феноменальной памятью.

- Или выгоняем или прекращаем игру, - после часа издевательств заявил МакСтоун.

Тогда я и предложил впервые одну из разновидностей покера. Странно, но в новой игре успехи Нагурова оказались куда скромнее.

- Слишком высока доля случайных событий, - смущенно заявил тот.

Многие с ним согласились, а я был склонен видеть причины в ином. Нагуров подходил к игре как математик, абсолютно вычеркивая психологическую составляющую. Если поддерживает ставку, значит на руках минимум сет, если идет на повышение - флеш, а то и каре. Поучиться бы ему у Авосяна, который моргать забывал, задирая ставки до заоблачных высот.

Вечерние посиделки за картами не прошли мимо зорких глаз старшей по группе. Джанет с месяц приглядывалась, ожидая, когда увлечение новой забавой сойдет на нет. А в начале ноября подозвала меня и тоном, не терпящим возражений, заявила:

- Или играете не больше часа в день или карт своих больше не увидите.

- У меня есть разрешение.

- Воронов, хочешь со мной поспорить?

Дураков в казарме не было, карточные не в счет, поэтому мы молча приняли распоряжение к сведению. Пыла к игре новое ограничение не охладило, наоборот, последовало вполне прогнозируемое увеличение значимости каждой партии, в связи с уменьшением общего их числа.

Вот и сегодня, наблюдая пушистые хлопья снега за окном, я думал исключительно о финале турнира и шансах на успех. По всему выходило, что победы мне не видать, слишком велик был отрыв третьего места от лидера в лице Авосяна.

- Петр, не поведаешь классу, о чем задумался? – мягкий голос оторвал меня от турнирных раскладов.

Я дернулся под легкие смешки в аудитории и невинным взглядом посмотрел на Анастасию Львовну. В глубоких влажных глазах лектора играли огоньки, и было не понятно: то отблески костров инквизиции или всего лишь шуточный фейерверк.

- Если Воронов сегодня настроен на философский лад, с него мы и начнем, а в противники ему достанется, - Валицкая вышла из-за кафедры, демонстрируя прекрасные формы в обтягивающем сером костюме. Правая нога оперлась на каблук и носик туфли, слегка оторвавшись от пола, лодочкой закачался на волнах. До чего же элегантно она это делает. Кажется, начни она сморкаться, и половина парней сойдет с ума от возбуждения. – Достанется… А вот, пожалуй, что и Рандольф. Тем более, что он был сегодня внимателен, как никогда. Я права?

- Так точно, Анастасия Львовна, - голосом закоренелого служаки ответствовал Мэдфорд. Ну этот завсегда знает как прогнуться, какой бы силы ветер не подул.

- Рада слышать такую готовность, - легкая улыбка слегка коснулась краешка губ. – Дамы и господа, давайте организуем круг.

Заскрипели отодвигаемые столы, с глухим стуком упал забытый стул, отчего Марго взвизгнула, вызвав веселый смех. Спустя пару минут в центре аудитории появилась свободная площадка, в центре которой друг напротив друга расположились два участника поединка. По периметру импровизированной арены сидели зрители, среди которых особой статью выделялась распорядительница сего действа – госпожа Валицкая. Как она умудрялась сохранять столь идеальную осанку, да еще и закинув ногу на ногу, оставалось загадкой. Внимание вновь привлек покачивающийся в воздухе остроконечный носик туфли. Было в его мерном движении нечто успокаивающее и одновременно возбуждающее, магнитом притягивающее взгляд. Смотрел бы и смотрел до бесконечности, но делать это было неловко, находясь в эпицентре внимания, да еще напротив злобно ухмыляющегося Рандольфа Мэдфорда младшего или третьего, как было записано в официальных документах. То же мне, император, мать его.

- Напоминаю, что главной целью поединка является что… МакСтоун? – острый, слегка насмешливый взгляд в сторону Тома. Покачивающаяся туфля замерла в воздухе.

- Оттачивание умения наблюдателя.