Предел прочности. Книга вторая.

Высыпаю монеты на лоток, и толстая ладонь тут же заграбастывает мелочь. Следом летит леденец, с глухим стуком ударяется о пластмассовую поверхность и едва не падает на землю. Я вовремя успеваю подставить ладонь.

- Спасибо за обслуживание! – кричу в окошко, и едва не получаю захлопнувшейся створкой по носу.

- Вот чего ты на рожон лезешь, - возмущается Витька, когда мы шагаем дальше, свернув на боковую улочку. – С города своего приехал, совсем агрессивный стал.

- Нормальный я.

- Нормальный, - непонятно отчего дуется Витька. – Вон пацана видишь, плюнул на землю? Может пойдешь и отпинаешь?

Смотрю на идущего впереди шкета лет тринадцати, смачно посасывающего сигаретку. Никакого желания пинать парня не возникает. О чем приятелю и сообщаю, но того не остановить:

- Ты раньше куда спокойней был, на всякую фигню не реагировал. Помнишь, как тебя классуха называла?

- Болтун?

- Нет же, - раздражается на мою забывчивость Витька. Он сегодня весь какой-то дерганый и нервный. – Она говорила, ты любой конфликт способен словами уладить, поэтому миротворцем называла. Да и пацанов вспомни, как прикалывались. Типа, Петьку на дискач возьмем, вечер сто пудово без драки обойдется.

- Ага, без драки. То-то мне прилетало пару раз.

- Не без этого, - Витька неожиданно умолкает.

Я поворачиваю голову и ловлю его взгляд на чупа-чупсе, который только что достал из кармана.

- Да не тебе это, - пытаюсь успокоить нервного приятеля. – Сам своей Кристинке конфеты покупать будешь. А чупик себе взял, - в доказательство собственных слов засовываю леденец в рот.

Витька на это лишь вздыхает. Молчим до первого светофора: Никитин непонятно чем расстроен, я сосу конфету. Вот он весь в этом: пока первым не спросишь, хрен что расскажет. Будет всем своим видом печаль демонстрировать. И чем дольше будешь игнорировать, тем больше будет вздыхать и кукситься.

- Давай уже, колись, что случилось? – спрашиваю я, и Витьку прорывает.

Оказывается, приятель подслушал разговор подруги с батей. Проводил вечером до двери и, спускаясь по лестнице, задержался. А с площадки выше такое понеслось, что лучше было и не знать. Отец Кристинки был крайне недоволен выбором спутника. Прозвучали такие слова, как бесперспективный нищеброд, никого лучше найти не могла и прочее, и так далее.

- И знаешь, что самое обидное? – горячится Витька. - Она меня не защищала. Даже заявила: кого я здесь нормального в мухосранске найду? Я что, не нормальный?

На вопрос друга лишь пожимаю плечами. Не было у меня ответов, кроме самых очевидных, самому Витьке хорошо известных. А раз так, то зачем приятеля лишний раз расстраивать. Слушаю и делаю вид, что усиленно грызу леденец, от которого одни ошметки на палочке остались.

Витька за пару минут выплескивает остатки накопившегося негатива и выдает в конце:

- Тебе-то повезло, у тебя с бабами всегда просто было.

Вот тут не выдерживаю я, и в свою очередь рассказываю про случай в кафешке. Разумеется, сильно переработанный, без следов иномирья. Майкл превратился в гламурного подонка Михаила, по щам я не получал, а патруля с сержантом отродясь не бывало.

- Главное, мне Катька с подготовительного нравится, а когда Светку снова увидел - накатило.

- Катька, какая Катька? Первый раз слышу, - Витька с подозрением уставился на меня.

- Да там такое дело…

Еще минуту трачу на сочинительство новой истории, превратив Катерину Ловинс в обычную Катюху.

- Так и думал, что бабу в городе нашел. Это у тебя от нее башню срывает, - подвел итоги дружище.

- Витек, вот в диагнозах твоих меньше всего нуждаюсь. Ты лучше скажи, что со Светкой делать?

- А ничего, - отрезает тот. – Это прошлое накатило.

- Не понял.

- Человеческий мозг так устроен, что плохое со временем забывается, и остается одно хорошее. Поэтому возникает иллюзия, что раньше было лучше. Думаешь, почему Гришаня прибухнет, и сразу к бывшей под окна прется?

- Потому что пьяный?

- Да нет же, - Витька раздражает моя непонятливость, - Гришаня не один такой. Вспомни Костяна, который с Олькой своей давно расстался, даже вечеринку закатил по этому поводу, а как она себе нового ухажера нашла, от ревности с катушек съехал. Бегал за ними по дворам, и следил, целуются или нет. У многих такое.

- Тебя так послушать - эксперт. У самого Кристинка первая. Кстати, она по поводу бывшего своего не переживает? Не накатывает на нее светлое прошлое временами? Как того дылду длинного звали? Кажется, Тёма.

Витька становится мрачнее тучи. Уж не знаю почему, но дружище мой ревновал к этому Тёме до зубовного скрежета. По мне так зря: больше прочих Кристинка любила себя, на остальных времени не оставалось.

- И к чему про Шпалу вспомнил?

- Да к тому, что мы за ним следили. Или забыл, как по кустам в районе Дзержинки прятались? Нет, ну я не знаю, может у вас с Тёмой прошлое какое было, от которого одно хорошее осталось.

- Очень смешно, - обиделся Витька. – Больше никаких советов от меня не получишь. И даже не спрашивай.

- И не буду, - легко согласился я. Не в первый раз переругиваемся, завтра из головы все выветрится и останется одно хорошее.