Предел скорости

– Вижу, вы уже поболтали. Рады были видеть тебя, дружище, – Майкл опустил угощения мне на колени, собственническим жестом разгладив края одеяла, и хлопнул Дилана по плечу чуть сильнее, чем следовало. – Пожалуйста, закрой за собой дверь, а то тут такой сквозняк, что залетает всякая хрень.

Это был перебор, но я промолчала, стараясь заглушить смешок шуршанием обертки от батончика.

Дилан насупился и, не сказав больше ни слова, вылетел из палаты, нарочно захлопнув дверь с недюжинной силой.

– Обязательно быть таким засранцем? – поддела своего парня, ухмыляясь.

Майкл присел на мою кровать, осторожно придвигаясь ближе, чтобы не сместить центр тяжести и не вызвать боли в моем теле.

– Мне не нравится, когда кто-то шастает на моей территории, – он обнажил клыки, его хищная улыбка больше напоминала волчий оскал.

– Тогда тебе следует помочиться в углу при входе, думаю, это отпугнет всякого, кто позарится на мою благодетель, – пошутила я.

Тот откинул голову и по-настоящему рассмеялся, впервые с тех пор, как мы попали в это тошнотворно-унылое здание.

– Ешь свой шоколад, милая, – он наклонился и откусил кусочек от моего батончика, не сводя с меня пристального взгляда.

* * *

Мы пробыли в больнице одиннадцать долгих дней, пару из которых Майкл отлучался по делам. Доктора провели все необходимые анализы и повторную томографию. Я чувствовала себя лучше, но все еще не могла обходиться без обезболивающих и шейного корсета. Мне разрешили снять повязку, как только приеду домой, и я не могла нарадоваться свободе и возможности смыть отвратительную застывшую кровь с волос.

– Я арендовал машину, – спускаясь в вестибюль, проговорил Майкл. Он нес спортивную сумку с нашими вещами, придерживая меня рукой. Мои навыки координации оставляли желать лучшего, поэтому не сопротивлялась любой возможности опереться на него.

– Мне жаль, что Кермиту досталось. Видит Бог, я любила эту машину, – с грустью отозвалась я.

«Корвет» значил для нас обоих слишком много с той безумной ночи в Брейдвуде. И это была первая машина, которую парень купил на собственные деньги.

– Это не главное, – тихо произнес он.

Выйдя на улицу, я остановилась, вдыхая полной грудью свежий весенний воздух. Кто бы знал, как скучала по обыденным вещам, таким простым, как прогулка вне больничных стен. Показалось, что тело покачнулось от прилива кислорода к легким и яркого солнечного света, которыми не изобиловала моя палата. Майкл удержал меня от падения.

– Полегче, торчок. Эта штука довольно забористая, – усмехнулся он.

Я подхватила веселье, забираясь внутрь арендованной машины.

Парень закинул сумку на заднее сиденье «Ауди» и принялся пристегивать меня, после настраивая мое место так, чтобы было удобно.

– Спасибо, – шепнула, касаясь кончиками пальцев его щеки, заросшей щетиной. – За это и то, что не оставил меня здесь одну.

Он замер, взглянув в ответ с необъятной нежностью, и оставил невесомый поцелуй на моих губах.

– Я никогда тебя не оставлю, – только и сказал, возвращаясь на свое место.

Тепло в груди разлилось в полную силу, окутывая ощущением безопасности и возвращая контроль. Мы отправлялись домой вместе, и это казалось таким правильным.

Майкл включил зажигание, и машина ожила, посылая вибрацию по салону. Гул двигателя взорвался в ушах так яростно, что я на мгновение прикрыла глаза. А потом началось это…

Все мое тело сковало тугими цепями кромешного ужаса. Чем больше пыталась вдохнуть, тем сильней мои легкие сжимались, отказываясь впускать в себя кислород. Сиденье подо мной тряслось с такой силой, будто кто-то запустил неисправный аттракцион, и вся конструкция вышла из-под контроля. Я не понимала, что происходит, но не могла пошевелить конечностями, в панике рвано хватая воздух. Вокруг раздавался шум и прерывистое дыхание, я слышала, как осколки стекла бьются где-то поблизости, но глаза застилала густая темная пелена, через которую не было видно окружающее пространство.

– Пожалуйста, – пискнула, точно не понимая, о чем просила, трясясь всем своим существом, но не находя выхода.

Чьи-то руки обхватили мое лицо, теплые пальцы скользнули по щекам, а далекий голос призывал дышать. Я старалась изо всех сил, но не могла сделать ничего, чтобы прогнать это ощущение адского пламени, опаляющее грудную клетку изнутри.

– Дыши, Сью! Дыши, милая! Давай же! Дыши… – умолял голос.

На задворках сознания поселилась пугающая мысль, которую мой мозг крутил снова и снова как скрипучую пластинку в старом музыкальном автомате.

Я умираю.

– Это просто мысли, – будто он прочел все, что было в моей голове. – Дыши, слушай свое тело, – повторял голос.

Но тело кричало, чтобы я шла к черту.

Большие ладони продолжали водить по моим щекам, и я сосредоточилась на их тепле и этом ощущении горячих пальцев, скользящих по моей коже. Слушала голос, который монотонно просил дышать, и моя грудь наконец поднялась, открывая доступ порции воздуха.

– Умница, вот так, – подбадривал голос. – Ты молодец, милая. Дыши.