Пределы реформ. Министерство внутренних дел Российской империи в 1802-1881 годах

Подобное «критическое западничество» задавало тон всей валуевской политической программы на посту министра внутренних дел. В этой связи весьма показательна следующая его запись: «Я думаю, что в каждой стране и в каждом народе есть данные стихии, которых нельзя не ведать, отчасти нельзя переработать, а отчасти и не следует желать перерабатывать; но что “методы” управления этими стихиями, если можно так выразиться, суть более или менее общие. Они – результат многоразличных, разновременных и разноместных опытов». Валуев стремился овладеть европейскими политическими техниками и формами ради обуздания захлестывающих Россию перемен и обеспечения таким образом будущности самодержавия. Именно в этом свете следует рассматривать наиболее важные предложенные им реформы – планы преобразования волостного, уездного и губернского управления, Земскую реформу и проекты по обновлению Совета министров и Государственного совета с целью объединения правительственных усилий и обеспечения политического участия в принятии решений губернских элит. Также на знании европейских примеров зиждились и его устремления высвободить производительный потенциал России, ослабить сословное разделение, способствовать экономическому развитию, решить земельный вопрос и упразднить крестьянскую общину[210].

В датированной 22 сентября 1861 года записке под заглавием «Общий взгляд на положение дел в империи с точки зрения охранения внутренней безопасности государства» Валуев впервые выразил целостную политическую позицию[211]. Эта записка, сравнительно недавно обнаруженная среди личных бумаг П. Е. Щеголева, представляет собой документ весьма примечательный и комплексный. На протяжении двух десятилетий идеи и государственная деятельность Валуева следовали высказанным в записке положениям, а именно что Россия, подобно всем прочим державам, претерпевала фундаментальные перемены; что правительство ее было не в состоянии должным образом повлиять на народ или же направить социальные движения в иное русло, поскольку самодержавной системе недоставало политического видения, но с лихвой хватало структурных и институциональных слабостей. В записке Валуев рассматривал природу и потенциальную значимость для государства каждой социальной группы. Он утверждал, что решение земельного вопроса, а также изменение отношения дворянства и государства к крестьянскому сословию является для России делом чрезвычайной важности. Эти экономические и социальные проблемы Валуев дальновидно увязал с вопросами государственной политики и институциональных преобразований. Он понимал, что существующий правительственный аппарат самодержавия подлежит обновлению, иначе министерская бюрократия не удержит самодержавную систему. Реформа исполнительной власти – как Комитета министров, так и отдельных министерств, – по его мнению, была напрямую связана с планами учреждения представительств в законодательном процессе, местного самоуправления (то есть земств) и губернской административной реформы.

«Завоевывать» умы и сердца людей Валуев предлагал посредством учреждения государственного печатного органа, который стал бы эффективным цензурным орудием борьбы с несогласием. Дух и тон валуевских аргументов можно ясно уловить в следующем пассаже: