Предложение

— Если ты причинишь ей какую-либо боль, тебе придется иметь дело со мной, — хмурится Зара, пожимая мне руку. — Айла уже через многое прошла. Убедись, что ты заботишься о ней.

— А? — Я прищуриваюсь, глядя на нее. Я познакомился с Зарой Чопра, когда мой друг Джей-Джей Кейн собрал членов-основателей, чтобы познакомить нас с концепцией своего клуба. И когда я навел справки об Айле, я узнал, что она и Зара были близкими подругами. Но, в кои-то веки, я понятия не имею, о чем она говорит. И это странно, потому что я думал, что знаю все, что только можно знать о моей будущей фальшивой жене. — Потрудись это объяснить?

Зара отступает на шаг, затем поджимает губы.

— Это решение Айлы — говорить тебе или нет. Просто имей в виду, если ты связываешься с ней, ты связываешься и со мной.

— И со мной… — говорит Саммер, сидящая рядом с ней. Она мило улыбается. — А также с Семеркой, которая является одним из твоих крупнейших клиентов.

Я хмурюсь. Она имеет в виду своего мужа Синклера Стерлинга, который входит в число семи миллиардеров, владеющих «7A investments». Они консультируют некоторые из крупнейших брендов в бизнесе, которые, в свою очередь, составляют основную массу моих рекламодателей.

— Ты мне угрожаешь? — беспечно спрашиваю я.

— Угрожаю? — Она весело смеется. — О, нет, я просто забочусь об интересах моей подруги.

Я наклоняю голову.

— Я рад, что у Айлы есть такие хорошие друзья в ее окружении. — И я говорю серьезно. Я умею ценить дружбу. Такую, которой ты мог бы доверять настолько, чтобы делиться своими секретами.

Конечно, я не из тех, кому нужны друзья. У меня есть я сам, моя трудовая этика и бизнес, который я унаследовал от своего отца и построил сам. Бизнес, который будет принадлежать мне, как только я женюсь и произведу на свет наследника. В конце концов, именно для этого и затевается все это притворство.

— А теперь, дамы, прошу меня извинить. — Я наклоняю голову.

— Думаю, это наш сигнал. — Бросив на меня последний сердитый взгляд, Зара направляется к двери, за ней следует Саммер, на лице которой все еще эта милая, но смертоносная улыбка.

Они покидают атриум, и я поворачиваюсь и направляюсь к женщине, которая стояла ко мне спиной с тех пор, как я вошел в комнату. И какая же у нее великолепная спина. Платье, которое на ней надето, обнажает кремовую кожу ее спины. Вырез настолько низок, что я вижу ямочки с обеих сторон у основания ее позвоночника.

Кровь стучит у меня в ушах. Мой пульс стучит в запястьях, в уголках век и даже в моих гребаных яйцах. Я не могу отвести взгляда от этой полоски кожи, открывающейся из-за V-образного выреза ее глубокого декольте. Я подхожу к ней и, прежде чем успеваю остановиться, провожу костяшками пальцев по ее спине. Мурашки пробегают по ее коже. Она отстраняется от меня и идет туда, где ее телефон прикреплен к штативу, оснащенному светодиодной подсветкой и микрофоном.

— Если ты готов, я подумала, мы могли бы начать съемки прямо сейчас. — Она включает свет, возится с телефоном, затем бросает на меня взгляд через плечо.

Я любуюсь великолепной линией ее шеи, вздернутым носиком, легким наклоном подбородка, который намекает на ее упрямый характер. Ее кожа влажная, розовые губы приоткрыты. Она сглатывает, и тонкая линия ее горла движется. Кажется, я вижу ее трепещущий пульс.

Я снова протягиваю руку и прижимаю к нему большой палец, прежде чем успеваю остановиться.

— Ты такая чертовски великолепная.

Она пораженно смотрит на меня, затем отстраняется.

Что за… Что я такого сказал?

— Айла, я…

— Если мы собираемся это сделать, нам нужны основные правила. — Она устанавливает дистанцию между нами.

— Основные правила? — Я засовываю руки в карманы.

Она кивает.

— Больше никаких прикосновений, никаких поцелуев.

— Мы должны быть близки, чтобы средства массовой информации поверили нам.

— Это когда мы на виду, но как только мы остаемся сами по себе, ты держишься на расстоянии. Больше никаких, — она машет руками в воздухе, что бы это ни было.

— И что это означает? — спросил я. Я расправляю плечи.

— Я не знаю, и мне все равно. Но это больше не повторится. — Она выпрямляется. — Обещай мне, что не будешь пытаться соблазнить меня.

Я смеюсь.

— Поверь мне, когда я соблазню тебя, у тебя не будет ни единого шанса. — Я стираю улыбку со своего лица. — Не то чтобы я сам хотел прикасаться к тебе или целовать. Но иногда… — Я провожу пальцами по волосам. — Я ничего не могу с собой поделать.

— Очень жаль. — Она поджимает губы. — Тебе нужно больше стараться, чтобы я выполнила свою часть сделки.

— Это что, ультиматум? — спрашиваю я мягким голосом.

Румянец немного сходит с ее щек.

— Это нарушает условия сделки, — бормочет она.

Я выпрямляюсь во весь рост.

— Не забывай, тебе нужна эта работа, чтобы спасти свою репутацию. Таблоиды уже гудят о том, чем мы с тобой занимались вместе. Они уже выяснили, кто ты такая, и ходят слухи о том, почему мой организатор свадьбы проводила время со мной, а не с моей невестой. Как ты знаешь, с подобными обвинениями ты выйдешь из этого, выглядя как разрушительница свадеб…