Предложение

— Ага. — Я притягиваю его ближе. Не открывая глаз, я знаю, что его лицо склонилось над моим, потому что я чувствую, как его дыхание смешивается с моим. Я чувствую его темный, резкий запах, чувствую его пристальный взгляд на своих чертах, ощущаю облако жара, которое исходит от его тела и ударяется мне в грудь, удерживая меня в плену. Стон срывается с моих губ.

— Айла, что ты делаешь? — Он проводит носом по моей челюсти, и все мое тело, кажется, взрывается. Я извиваюсь под ним, сжимаю бедра вместе, затем выпячиваю грудь так, что кончики моей груди касаются его груди. Все его мышцы напрягаются. Я все еще не открыла глаза, но чувствую охватившее его напряжение. — Айла, — его голос тверд. — Ты не хочешь этого делать.

— А разве нет?

— Ты говоришь, что хочешь, чтобы я трахнул тебя, когда ты пьяная в стельку, чтобы утром ты могла обвинить в этом меня.

Я резко открываю глаза.

— А что, если хочу? Таким образом, мы сможем избавиться от этой дурацкой химии, которая, кажется, всегда возникает между нами.

— Когда я трахну тебя, это будет не один раз и не случайно. Так что будь очень осторожна в том, о чем просишь.

— Я… — я пытаюсь заговорить, но слова не выходят у меня из горла. — Я..

Он изучает мои черты.

— Именно так я и думал. Ты не готова столкнуться с последствиями нашего траха, дамочка. Довольствуйся созданием своей маленькой компании и фальшивым чувством авторитета, которое с этим связано. Ты никогда не сможешь разрушить свои стены и увидеть потенциал того, чем мы могли бы стать вместе.

Он отстраняется, и на этот раз я отпускаю его. Он разворачивается и уже на полпути к двери, прежде чем я сажусь.

У меня кружится голова, но я не обращаю на это внимания.

— Подожди, что ты хочешь этим сказать? Что ты имеешь в виду под потенциалом того, что мы могли бы стать вместе? Я не понимаю.

Он замолкает, затем наполовину поворачивает голову.

— Я тоже. — Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, он уходит. Я снова опускаюсь на постель, мои мысли в смятении. Ничто больше не имеет смысла. Я закрываю глаза, и сон затягивает меня.

Когда я просыпаюсь утром, у меня такое чувство, будто внутри меня сидит множество маленьких человечков, пытающихся просверлить себе путь наружу. Ой! Мне удается приоткрыть одно веко и заметить бутылочку с водой и две таблетки в маленькой тарелочке рядом с ней. Слава богу, обезболивающие. Я запиваю их водой и ложусь на спину. В следующий раз, когда я открываю глаза, свет, проникающий через окно, намного ярче.

Игнорируя свой телефон, который тоже лежал на прикроватной тумбочке рядом со стаканом воды, я направляюсь к двери, которая, как я предполагаю, ведет в ванную. Приняв горячий душ и почистив зубы новой зубной щеткой, которую я нашла рядом с раковиной — я уверена, снова благодаря Лиаму, — я надеваю ту же одежду, в которой спала, и выхожу из спальни, иду по коридору в сторону кухни… Где от запахов готовящегося завтрака у меня сводит желудок.

Лиам стоит ко мне спиной. На нем спортивные штаны, верхняя часть его тела обнажена. Его лопатки двигаются совершенно синхронно, когда он что-то готовит на плите. У него тонкая талия, а задница — о боже, эта задница — тугая и упругая, и ткань его спортивных штанов растягивается так, что у меня слюнки текут. Я должно быть издала какой-то звук, потому что он поворачивается и замечает меня.

— Доброе утро, — бормочет он.

— Доброе утро.

Я шаркаю к кофеварке, когда он указывает на стул и говорит:

— Присаживайся. Я принесу тебе кофе и что-нибудь перекусить.

У меня скручивает желудок.

— Без завтрака. Хотя кофе — было бы здорово.

Он пододвигает ко мне чашку кофе. Затем снова поворачивается к плите. Через несколько секунд на стол ставятся две тарелки с едой. По одной перед каждым из нас. Я бросаю взгляд на картофельные оладьи, печеную фасоль, тосты и сосиски.

— Я не ем мя…

— В этих сосисках нет мяса. И ничего из этой соевой дряни тоже. Они готовятся на заказ из свежих овощей. Мне их доставили вчера.

— О. — Я разеваю рот, не уверенная, что сказать.

— О. — Он ухмыляется, затем опускается в кресло напротив. Он набрасывается на еду на своей тарелке, в которой, как я замечаю, есть бекон и сосиски — настоящие. Я потягиваю свой кофе, пока он ест. Он указывает вилкой на мою еду. — Попробуй, меня заверили, что сосиски очень вкусные.

— Ты не должен был этого делать.

— Каким бы я был женихом, если бы не угождал вкусам своей будущей жены?

— Ты не обязан говорить это ради меня. — Я хмуро смотрю на него снизу вверх. — В конце концов, все это притворство.

Он открывает рот, потом закрывает его. Он приподнимает плечо.

— Я должен соблюдать рамки приличия, не так ли?