Предмет философии – качественные преобразования

Факт, что качества тел воспринимаются нами как, положим, цвет, звук, форма, ставил в заблуждение мыслителей. Эти качества представлялись как сугубо наши ощущения, но вот что представляют эти тела сами по себе – вопрос, который разрешался полярным образом. Иммануил Кант (1724–1804) разграничил эти сферы. «Объект для себя» – как мы его воспринимаем, но «объект в себе» – то, что он есть сам по себе, но чего нам не дано знать. Своеобразное единение того и другого предстало в философии Георга Вильгельма Гегеля (1770–1831). Базовым понятием в ней была всеобъемлющая «абсолютная идея», для которой вся природа была лишь ее отчуждением, инобытием, следовательно, явление было именно явлением сущности. «Что разумно, то действительно, и что действительно, то разумно» (3, 286). Несмотря на этот объективный идеализм, его теория привнесла самую значимую для философии направленность изучения – процесс развития. При этом очень важным был единый подход к ранее различающимся областям познания, эволюции на Земле, историческим преобразованиям и процессу мышления. Поскольку же история – это становление «абсолютной идеи», то «в философии именно мышление является своеобразной формой ее деятельности…» (3,285).

«…Содержание человеческого сознания выступает вначале не в форме мысли, а в форме чувства, созерцания, представления – в формах, которые должно отличать от мышления как формы» (3, 285).

Стремление философов к обобщениям было вынужденным полетом мысли из-за отсутствия конкретных знаний. Достижения наук корректировали привычное абстрагирование, и все более наполняли философию ценностью действительных закономерностей. С одной стороны, становление «абсолютной идеи» и исторический процесс восхождения идеи через самопознание ее инобытия было абсолютным (объективным) идеализмом, который к тому же решал проблему эпистемологии. Но, с другой стороны, этот, казалось бы, заумный подход опирался на вполне реальный, известный в те времена процесс воспроизводства живых существ из семени, из эмбрионов. «…Зародыш живого существа и субъективная цель вообще суть… такие начала; оба поэтому сами суть влечения» (3, 302). Фактически «абсолютная идея» была подобна зародышу, содержащему в себе все основные качества будущего зрелого организма. Это как бы свернутое в исходном начале конечное содержание. Ее развертывание проходит последовательные ступени становления, отчего каждый переход возможного в действительное есть шаг в осуществлении этой идеи и момент последующего восхождения.

Хотя биогенетический закон утверждающий, что онтогенез повторяет (рекапитулирует) филогенез, был выдвинут в середине XIX века, суть воспроизводства особи из зародыша была известна много ранее. Поэтому в работе «Философия природы» Гегель тщательно анализирует родовые процессы. Соответствие становления абсолютной идеи развитию зародыша отмечает и А.П. Огурцов в послесловии к «Философии природы» (9, 613). Следует все же подчеркнуть, что хотя этот процесс также является развитием, но развитие здесь выступает как воспроизводство ранее сформированной сущности. Во времена Гегеля развитие как новообразование, как качественное преобразование не было исследовано. Это достижение лишь прошлого века.

В том причина и многократно отмеченной слабости концепции Гегеля. Так же как становление организма из зародыша завершается его зрелой стадией, развертывание абсолютной идеи, а с тем и история становления завершаются в высшей его стадии – учении Гегеля. Другим неприемлемым выводом теории был диалектический детерминизм. Для воспроизводства организма случайность была столь малозначимой, что доминировала изначально присущая зародышу линия необходимости преобразований.

Все же наибольшим достижением теории Гегеля была разработанная им диалектика. Для понимания развития распространенная в естественных науках того времени формальная логика была неприемлема. Физика первоначально рассматривала изучаемые предметы как неизменные тела (материальные точки), подвергаемые внешним, механическим или гравитационным, воздействиям. Когда же наука начала познавать процессы развития, то выявилась беспомощность привычного формализованного мышления. Основной для нее принцип тождества никак не согласовывался с явлениями качественных изменений. Передовые философы первыми подвергли критике формальную логику. Прежде всего Кант, предложивший космогоническую теорию о возникновении солнца и всех планет из вращающейся рассеянной массы материи, представил антиномии (равноправные доказательства противоположных суждений) и дал критику общей (формальной) логики. Она не может выступать ни в качестве «органона» (орудия, инструмента) действительного познания, ни в качестве «канона» его – в качестве критерия проверки готового знания. Единственное, что она умеет, – «это подводить под правила, т. е. различать, подчинено ли нечто данному правилу… или нет» (10, 217– 8).