Предоставьте это мне

Он смотрел вслед Малиху, большими шагами направлявшемуся к сторожевой вышке. Потом Малих стал карабкаться по лестнице, ведущей к платформе вышки. Несколько минут спустя он уже висел высоко над головой Смерна. Он сделал ему приветственный жест рукой, потом, не колеблясь ни секунды, схватился за канат и начал свое долгое и изнурительное путешествие по канату при помощи рук и ног. Канат прогнулся под его тяжестью, и Смерн с беспокойством следил за его продвижением. Но Малиху удалось достичь ограждения. Он с силой оттолкнулся от него у упал на австрийской земле.

Потом он поднял руки в виде прощального привета и быстрыми шагами прошел вдоль ограждения на свидание с Гирландом.

Капитан Гуго фон Ротенау, который командовал австрийской пограничной заставой, снял телефонную трубку и попросил соединить его с американским посольством в Вене.

В ожидании соединения, он откинулся в кресле и стал постукивать карандашом по бювару. Фон Ротенау было около тридцати восьми лет. Он был высокого роста блондин аристократического вида. Он испытывал лютую злобу к коммунистам и безграничное преклонение перед американским образом жизни. С фанатическим рвением он старался вырвать у коммунистов всех беглецов, которые пытались пересечь границу.

Ему сообщили, что соединили с американским посольством. Накануне он был предупрежден Франком Говардом, агентом ЦРУ в Вене, что один американский агент, может быть, попытается пересечь границу, и что он будет ему очень благодарен, если фон Ротенау будет держать его в курсе того, что произойдет. Говард, с которым он был в хороших отношениях, не сообщил ему никаких подробностей, но все же намекнул, что дело идет о чем-то чрезвычайно важном. Говард подошел к аппарату.

– Была попытка пересечь границу, – сказал ему фон Ротенау.

– Боюсь, что она сорвалась. Зарегистрированы взрывы мин и стрельба из автоматов. Я немедленно отправлюсь на границу и сразу же позвоню вам, когда получу более подробные сведения. Но не рассчитывайте получить новости ранее, чем через два часа.

– Я буду находиться поблизости от телефона, – сказал Говард. – Спасибо, Гуго. Это важное дело Можете вы мне указать, в каком секторе границы была сделана попытка?

– Дивизион шестнадцать, отделение два, – ответил фон Ротенау.

– Хорошо… Буду ждать вашего звонка.

Судорожное напряжение царило в течение тридцати шести часов в американском посольстве в Париже.

Новости с подробностями о смерти Брикмана, наконец, дошли до Дори. Из американского посольства в Праге ему послали шифрованную депешу. Новость была краткой и неприятной. Брикман был убит. Предполагалось, что Гирланд, Бордингтон и Мала Рейд попытаются пересечь австрийскую границу. И была полная уверенность в том, что Малих и Смерн преследуют их.

Дори, страшно бледный, с черными кругами под глазами, передал расшифрованную телеграмму О'Халлагану.

О'Халлаган прочел телеграмму и положил ее на стол.

– Ведь мы не знаем, имеет Гирланд при себе документ или нет, не так ли? – сказал он. Он потер верхнюю губу. – Я о нем не беспокоюсь. Я готов держать пари на что угодно за него, против Малиха и Смерна.

Дори снял очки и стал их протирать. У него это всегда было признаком замешательства.

– Теперь это продолжается уже три дня… Как вы, думаете, мне уже нужно сигнализировать, что я потерял документ?

– Нет. Если он потерян, он потерян. Но существует возможность, что Гирланд привезет его к вам. Не торопитесь заранее перерезать себе горло! Дори на некоторое время погрузился в размышления, потом согласился.

– Согласен. В сущности, Латимер приехал туда – это уже кое-что. Это составляло часть программы, Тим, – добавил он, видя, что лицо О'Халлагана выразило неподдельное изумление. – Малих был так занят Гирландом, что я воспользовался этим, чтобы послать Латимера туда вчера утром. Я знаю, что он не встретился ни с малейшей трудностью. Так что я не полностью завалил операцию.

О'Халлаган издал глухое ворчание – Гирланд может предавать меня как ему угодно, – с горечью продолжал Дори. – Если документ у него и его поймает Малих, он отдаст его, чтобы спасти свою жизнь. У него нет ни малейшего признака совести… никаких принципов. А почему бы ему и не сделать этого – спокойно спросил О'Халлаган. – Разве мы когда-нибудь что-нибудь сделали для того, чтобы он остался верен нам? Дори выпрямился и пристально посмотрел на О'Халлагана, но так как возразить ему было нечего, он молчал, а О'Халлаган продолжал:

– Я отправлюсь в Вену. Я уже предупредил Говарда. По его словам, у него есть отличный парень на границе, который поможет нам в чем только сможет.

– Очень хорошо, Тим, – сказал Дори. – Мне необходимо вернуть этот ультрасекретный документ, мне нет необходимости говорить вам об этом… Я рассчитываю на вас.

– Если его можно будет вернуть, он будет возвращен, – обещал О'Халлаган и вышел из комнаты.

Менее чем через час он уже летел по направлению к Вене на борту военного самолета.