Предотвращенный Армагеддон. Распад Советского Союза, 1970–2000

Выкачивая из ЦК его лучшие кадры, президентский аппарат быстро вырос[144]. Но способность Горбачева обеспечивать исполнение собственных указов и карать центральную и местную бюрократию в случае неповиновения оставалась эфемерной. С точки зрения формы Горбачев воссоздал в президентской должности власть генерального секретаря. Но он не мог создать замену ни былой лояльности генсеку, ни присутствию КПСС во всех структурах власти, ни внутренней сплоченности власти, которую когда-то гарантировали коммунистическая идеология и партийная «дисциплина». Кроме того, властная вертикаль ослаблялась захватами госсобственности, усилением республиканских парламентов и созданием в союзных республиках собственных президентских постов. В итоге союзное государство получило президентскую власть, подвешенную в воздухе, правительство, превращенное в ненужный придаток президентской власти, и депутатов союзного парламента, все более недовольных своей неспособностью как-то направлять президента или правительство. После провалившегося августовского путча, который был устроен именно членами оставленного на обочине кабинета, Горбачев распустил правительство и упразднил Верховный Совет. Разумеется, вскоре упразднен был и он сам.

Российское руководство при Ельцине, который был просто одержим ненавистью к Горбачеву, так и не сумело отойти от самоубийственных институциональных перемен последнего генерального секретаря партии и просто скопировало их. Прежде всего, Россия была единственной из 15 союзных республик, которая приняла громоздкую модель Съезда народных депутатов и отдельного «рабочего парламента» (Верховного совета). Затем в России был создан напоминавший должность генерального секретаря президентский пост. Однако в отличие от советского парламента, который в свое время смирился с разбуханием президентских полномочий Горбачева, российский, умело направляемый ельцинским преемником на посту председателя Русланом Хасбулатовым, оказался не столь сговорчивым. Результатом стала двадцатимесячная ожесточенная конфронтация двух ветвей власти. Она коренилась в противоположных политических программах, поскольку президент поддерживал рыночную либерализацию, тогда как Верховный совет принимал законы, увеличивавшие дотации предприятиям и социальные выплаты (хотя он даже не пытался найти источники финансирования новых расходов, а всего за несколько месяцев до того подавляющим большинством голосов поддержал шоковую терапию). Еще одним поводом для конфликта стал спор по другим принципиальным вопросам: Ельцин говорил о пересмотре все еще действовавшей конституции советских времен, а парламент ее вроде бы защищал (что нисколько не мешало депутатам запасаться оружием). Более же глубокой причиной конфликта было то, что обе стороны претендовали на свое собственное доминирование[145].

Принятые в 1989–1992 годах поправки к действовавшей тогда Конституции РСФСР 1978 года подтверждали, что президент — «высшее должностное лицо» в государстве (статья 121), но при этом определяли Съезд народных депутатов как «высший орган государственной власти» (статья 104)[146]. Еще большая неопределенность проистекала из того, что российский Верховный совет, как прямая демократия якобинцев (которая и была моделью при создании Советов), располагал не только законодательными, но и исполнительными функциями. В свою очередь, российский президент обладал дополнительными законодательными полномочиями и мог принимать указы, имевшие силу закона (эти полномочия парламент спустя год отказался продлевать). Патовая ситуация была обострена попытками парламента объявить импичмент и выигранным президентом апрельским референдумом 1993 года (58 % голосовавших выразили ему доверие, 53 % одобрили болезненные экономические реформы). Чтобы выйти из тупика, Ельцин подписал 21 сентября 1993 года указ, упразднявший двухуровневую систему законодательной власти и объявлявший о назначении на 11–12 декабря выборов в новый парламент — Государственную Думу, а также референдума по вопросу о новой конституции. Руководство Верховного совета при поддержке военизированных формирований своих сторонников ответило вооруженным восстанием, которое закончилось начатым по приказу Ельцина обстрелом и штурмом здания парламента — Белого дома[147]. Институциональные перемены, произведенные, когда дым от выстрелов рассеялся, а трупы были убраны, напоминали (как и сам конфликт) о советском и даже о самодержавном прошлом.