Предотвратить неизбежное (СИ)

Белое одеяние — несоразмерно длинное, дабы не было видно ног{?}[В японском фольклоре считается, что у призраков нет ног.]. Такое, в каком хоронят покойников. Тэнган{?}[Тэнган (天冠) — он же хитай-эбоси (額烏帽子), он же дзукин (頭巾) — треугольный кусок ткани, который является частью одеяния умершего, согласно японской буддистской похоронной традиции. По этой причине считается отличительной особенностью изображения японских призраков (幽霊、юрэй).], как у настоящего призрака. Бледная кожа, коей итак могла похвастаться с самого рождения. Белоснежные волосы, дабы навести побольше страху: на тюбик, что смог смыть краску за две помывки, я потратила почти половину жалованья, которое получила авансом от добросердечного Шисуи. И алые разводы — от терпкого сока вишни, который забрала ещё из лавки отца с матушкой, — которые должны казаться пятнами крови{?}[А теперь представьте, насколько Мидори отчаянная: в прошлые эпохи вырядиться покойником — всё равно что им стать. Люди опасались всего, что было связано с похоронными обрядами.].

Я пришла служанкой в это поместье не из простого сочувствия к израненному юноше. Святилище Нака — семейное для клана Учиха, находящееся в глубине квартала, куда наверняка бы не смогла пройти незамеченной: на подступах всегда стоит охрана{?}[Стоит понимать, что синтоистское святилище — это не просто здание храма, это целый комплекс, отгороженный воротами (тории) и содержащий самые разные постройки. Соответственно, главные здания находится в некотором отдалении от входа.]. Стража, впрочем, не самая расторопная: кому, в конце-то концов, хватит наглости и ловкости сначала миновать основной вход в неприступный район, а затем добраться аж сюда незамеченным?

«Внезапно появившаяся прислуга Шисуи-сама» посетила Нака-но дзиндзя вечером, когда других визитёров оказалось довольно много, и успешно затерялась где-то на территории. К ночи, когда защитники врат уж утомились нести службу и резво переговаривались о чём-то, а служители святилища отправились на заслуженный отдых до завтрашнего рассвета, я вышла из укрытия: развязав косынку, что скрывала белёсые локоны, повязав треугольную ткань на лоб, отставив тяжёлое верхнее кимоно и оставшись в лёгком белом, с которого сорвала лишние нитки, закрепляющие длинный подол. Теперь, даже если и заметят, не сразу сообразят, что к чему: всё же, призраков боятся даже бравые воины.

Смело вхожу в один из залов — туда, где не должно находиться простым людям: лишь ненадолго замираю, напугавшись, но ступаю вперёд, понимая, что пути назад нет. Опускаюсь на колени прямо посреди комнаты, складывая ладони вместе. Тихо, но различимо молвлю:

— О, великие божества, охранители рода Учиха, почитаемые в качестве ками могучие предки{?}[В синтоизме в качестве ками (божеств) могут почитаться также и предки рода, особенно выдающиеся.], силы, оберегающие благородное семейство, я… наречённая в одной из жизней Учихой Мидори, дитя снежной девы, взываю к вашей помощи…

Поначалу ничего не происходило — давящая тишина и яркий свет почти что полной, но уже понемногу сходящей луны. Однако в мгновение раскатистый гул сотряс стены, а сияние снаружи будто бы и вовсе погасло, оставляя всё кромешной тьме.

— Ха-ха-ха! Ну здравствуй, дерзкая беглянка, пришла всё-таки, — раздался твёрдый голос. Не получалось различить его источник: бас точно окутывал всё помещение, разносясь отовсюду и ниоткуда одновременно. Но затея сработала.

— Прошу Вашего снисхождения… — не видела, но поклонилась глубоко, дабы выказать почтение и смирение пред любым решением.

— Мадара. Учиха Мадара.

— Мадара-сама, я истово молю Вас…

— Даже призраком вырядилась, ничего уже не боишься, как я погляжу, — откликнувшийся на мольбу точно забавлялся над моими жалкими потугами, — Интересные у юки-онна всё-таки детишки. Что ж, зачем пожаловала к прародителю великого рода{?}[В моей версии Мадара — не просто выдающийся лидер клана, но ещё и его основатель.]?

— Ваше дитя, Учиха Шисуи, прошу, ежели Вам ведомо, расскажите… — это то, ради чего я проделала столь долгий путь, а потому отступать было нельзя, но пред столь грозным и могучим собеседником попросту терялись слова, — Почему… почему он чахнет с каждым днём.

— Ты же и сама знаешь, так зачем пришла?

— Я не…

— Знаешь-знаешь, аль за столько перерождений не догадалась ещё? — он видел меня насквозь: предположения действительно давно сложились в единую картинку, но главный вопрос так и остался без ответа.

— Откуда у него на теле символ хиганбана? — вопросила смело и резко, будто и не страшилась вовсе. Кто же ты, отчаянная дева, и что сделала с простушкой Мидори из овощной лавки?

— Ха-ха-ха, — собеседника, впрочем, это только развеселило, — А сама-то как думаешь? Хотя нет, не так… — протянул как-то загадочно, точно игрался, — Откуда у тебя способность к воскрешению?