Предпоследнее дознание

- Как это понимать?

- Эдуард Васильевич, право же, не стоит об этом.

- Что значит: не стоит? Я вам свою жизнь выложил, а вы приходите и просто заявляете, что это идёт на выброс. Потрудитесь объяснить!

- Ну что ж... Господин Котт безмерно признателен за то, что вы устроили его на работу. Спасителем называет. Но я-то проверял отчётность по С-проекту и видел, что вы представляли разработки Котта как собственные, и забирали себе 60% из той суммы, которая причиталась ему.

Ещё пара лепестков упала на столик. Профессор нахмурился и покраснел одновременно.

- Это... секретные документы. Вы не могли их видеть.

- Для "предпоследнего дознания" открыты документы почти всех уровней секретности. Мне на самом деле жаль. Отчёт не складывается. Со студентом тоже. Хризостом Ким, я говорил с ним, жизнерадостный такой молодой бизнесмен. Тоже очень вам благодарен. Не проставь вы тогда автоматом, выперли бы его с университета. Или свадьбу пришлось бы переносить. А вы помогли, и, по его словам, всего за 300 кредиток.

- Он дал мне денег? - Харчевский выглядел озадаченным - Я не помню. Честно, забыл.

- Нисколько не сомневаюсь. - заверил Карев, - Меня такие нюансы волнуют в чисто практической плоскости: пройдёт или не пройдёт. И оплаченные добрые дела у нас не проходят. Только бескорыстные.

- Я помню. Ну а с Семёном что? Уж ему-то точно я давал, а не наоборот.

- Да нет, не дали вы их в итоге. Обещали, собирались - это он подтвердил. Однако ему удалось выбить из бухгалтерии аванс. Поэтому денег он у вас так и не взял. Я верю, что вы готовы были ему их отдать, но всё таки между тем, чтобы сделать доброе дело, и обещать его сделать - большая разница. - ещё один увядший лепесток оторвался от бутона, - Честно говоря, больше всего я надеялся на тот случай с пьяницей. Но и тут всё сорвалось.

- Почему? - Харчевский вдруг ощутил, как холод пробирается по спине.

Карев отвернулся к окну.

- Ну, сорвалось и сорвалось. Так ли теперь важно - почему?

- Да нет уж, вы договаривайте!

Следователь вздохнул и пожал плечами:

- Чтож... Утром 30 декабря 2291 года господин Никос Икономидис был найден мёртвым на скамейке. Смерть наступила ночью, от переохлаждения.

Профессор побледнел.

- Я же говорил ему: "не спи!" - прошептал он, уставившись перед собой.

- Не расстраивайтесь. Вы же не знали, что так случится.

Харчевский будто не слышал. Какое-то время они сидели молча. Тихо. Было слышно даже как шелестят опадающие на столик лепестки.

- Не расстраивайтесь. - повторил Карев, почему-то остро захотелось поддержать этого поникшего человека, - Есть кое-что, добытое в ходе стандартного расследования. Хотя ещё и не проверено, но, думаю, здесь порядок. Ваша дочь сообщила о походе в Фэнтези-Парк. Как вы отвели её туда, и это стало самым ярким воспоминанием детства.

Харчевский сидел на диване, склонив голову.

- Катя правда вам так сказала? - молвил он, глядя в пол.

- Да. А что?

- Этого не было.

- Простите?

- Я не водил её в Фэнтези-Парк. Да, она всё время просила об этом и я действительно обещал отвести. Но в ту субботу наш отдел повели в ресторан, отмечать день рожденья начальника. И я вспомнил про Катю и своё обещание только когда возвращался. Вечером.

- Вот как... Ясно. Ложные показания. Такое бывает. Иногда люди думают, что так лучше.

Сухие бутоны уронили сразу три лепестка.

- Вот и цена всем этим дознаниям, - горько усмехнулся профессор, не поднимая головы, - Не скажи я вам, вы бы, небось, написали трогательный рассказ о любвеобильном папаше, не так ли?

- Нет. Не всё так просто. Все подобные "заделы" тщательно прорабатываются. Чем я, собственно, и планировал заняться сегодня после обеда. Думаю, рассказ Екатерины опровергла бы, во-первых, ваша бывшая жена, а во-вторых, анализ входных оплат с кредитных карточек в Фэнтези-Парке за соответствующий год.

Харчевский не отозвался.

- Эдуард Васильевич, давайте вернёмся к тому, с чего начали. Вы можете дать новые факты?

Профессор покачал головой, глядя в пол:

- Я же говорил ему: "не спи!"...

Часы пикнули.

*  *  *

Отключив связь, Соня выбрала в записях следующий номер. Узкое лицо с острым подбородком вылезло на экран. Тонкие губы изогнулись в улыбке:

- О, София! Услада и отдохновение для моего сердца лицезреть тебя в водовороте суеты.

- А вне водоворота? Ладно, Роби, не бойся, не буду тебя надолго отрывать. Я говорила только что с мастером, он сказал, что платье готово. Пора перечислить денежки. Четыре триста.

Брови Халла еле заметно дрогнули, но он остался невозмутим:

- Превосходно. Как только я получу от тебя номер счёта, немедленно сделаю перечисление.

- Молодец! А сможешь завтра к десяти утра заехать в мастерскую?

- София, мне ужасно стыдно, но обилие дел не позволяет выкроить даже лишнего часа.

- Правда? Что ж ты так загрузился? Ну ладно, попробую попросить Квана.

- Ни на минуту не сомневаюсь в твоём таланте убеждения.

- Ага, рассказывай. Будь так, ты бы уже давно предложил мне руку и сердце. Ладно, чао!

Соня отключила связь, затем напустила на личико просительно-невинное выражение и повернулась к Квану. Тот уже смотрел на неё, обнажая белые зубы в улыбке: