Предпоследнее дознание

- Да, Соня, я смогу. Я ведь отвозил, почему бы не забрать?

- Кван, ты просто душечка!

В задорных малиновых глазах он задержал взгляд чуть дольше, чем обычно.

*  *  *

- Вот отчёт, Викентий Петрович!

- Клади сюда, Павел.

Карев насторожился. Обычно шеф вспоминал полные имена подчинённых когда был недоволен. Поговаривали, что при увольнении он даже переходил на "вы"

Толкнув нижний край, Петрович развернул монитор. В глаза бросились зелёные полосы, квадратики фотографий...

- Будь добр, прокомментируй это.

- Это объявление, которое я разместил на сайте выпускников университета, где преподавал профессор Харчевский.

- И что здесь сказано?

- "Просьба к тем, кто располагает информацией по профессору Э.В. Харчевскому, обратиться по адресу..."

- Нет, Павел, ты ошибаешься. Это объявление гласит: "я, следователь из "Предпоследнего дознания", слишком ленив, чтобы выполнять свою работу. Пожалуйста, кто-нибудь, сделайте её за меня".

Школьный экзамен, так и есть. Также душа стынет в пятках. И билета, как всегда, не знаешь, а рыпаться всё равно надо...

- Если позволите, я мог бы объяснить.

- Попробуй.

- Специфика работы моего подследственного предполагала экстраординарно широкий круг людей, которым он мог оказать помощь. Проработка каждого человека заняла бы неоправданно большое количество времени и сил. Поэтому мне показалось примлемым решением использовать средства массовой информации. Ведь аналогичным образом действуют и полицейское ведомство, и госконтроль...

- К твоему сведению, там это делают люди из специальных отделов по связям с общественностью. И, кстати, у нас тоже есть такой отдел. Ты согласовывал своё объявление с его начальником?

- Нет.

- У меня точно такая же информация. Что касается другого твоего аргумента, Павел, то хочу тебе напомнить, что каждый наш подследственный за свою жизнь общается с тысячами людей. Сотни в школе, сотни в институте, сотни на работе. Ты, случаем, не собираешься теперь выступать с обращением к нации каждый раз, когда получишь новое дело?

- Простите, Викентий Петрович. Я облажался.

- Следи за речью, Павел! - строго сказал шеф, подняв указательный палец, - здесь тебе не базар.

- Простите.

- Ты понимаешь, что наделал? Слава Богу, ребята из общотдела вовремя засекли и стерли сообщение. Павел, подобные выходки уродуют общественный имидж "Предпоследнего Дознания". Если вернуться к делу, то твою задачу можно было решить массой других способов. Например, просто поговорить со старостами курсов. Это вполне обозримый круг людей, при том, что особо выдающиеся события студенческой жизни они, как правило, знают и помнят.

- Я виноват, Викентий Петрович. Такого не повторится.

Шеф властно поднял ладонь, приказывая замолчать и, выдержав паузу, продолжил:

- Я постараюсь уладить инцидент и, думаю, мне это удастся. Без внесения минуса в послужной список. Но, Павел, попрошу тебя об одном личном одолжении: в следующий раз думай о последствиях.

- Непременно.

- Мне бы твою уверенность. Ладно, с этим закончили. Теперь собственно к делу. Я прочёл твои отчёты по сеансам. Чем ты занимаешься? На обеспечение одного сеанса уходит моя квартальная зарплата. А ты уже несколько сеансов кряду тратишь на то, чтобы разъяснить господину Харчевскому структуру нашего ведомства, ход следствия или поболтать о его снах, твоём детстве...

- Прошу прощения. Я считал, что установление личного контакта будет способствовать эффективному сотрудничеству.

- Да. Ты вправе самостоятельно выбирать тактику в отношениях с подследственным, при условии, что она даёт положительный результат. Она даёт?

- Эдуард Васильевич пошёл на сотрудничество и назвал целый ряд перспективных "заделов".

- Перспективы этих "заделов" упёрлись в мусорную корзину. Это всё "блестяшки", Павел. За прошедшие три дня Харчевский не предоставил тебе никакой новой информации.

- Он тяжело воспринял результаты проверки уже оговоренных направлений.

- Это издержки выбранной тобою тактики общения. Но дело не только в разговорах с Харчевским. Павел, твоя работа по внешнему следствию на данный момент столь же бесплодна. Это после недели предварительной работы и ещё недели колации. Завтра у тебя последний сеанс. Я жду к понедельнику хотя бы один "задел". В противном случае... ты знаешь, что это означает.

- Да, Викентий Петрович! Буду стараться.

- Опять пустые слова! - раздражённо сморщил пухлые губы Петрович и взмахнул пальцами: - Всё, Павел, свободен.

*  *  *

На выходе из белого куба "ПД" его кто-то схватил за рукав.

- Господин следователь!

Карев вздрогнул, обернувшись. Справа застенчиво смотрела сутулая девушка с вытянутым лицом и чёрными кудряшками до плеч.

- Здравствуйте, Екатерина. Что вы здесь делаете?

- Простите, я не могла вам дозвониться.

Врёт. Просто думает, что в живом разговоре большего добьётся. Надо отойти куда-нибудь, а то ребята ходят, неизвестно ещё что подумают.

- Давайте присядем. - он показал на далёкую пустую скамейку среди желтеющих осинок и решительно сбежал по ступенькам. Девушке осталось лишь поспевать.

Скамейка оказалась сыровата, да и грязновата, но оба сделали вид, что всё в порядке и присели.