Предпоследняя истина (сборник)

Приветствую вас, Бернхардт Хайнкель, язвительно думал он. Гуманный изобретатель не самого лучшего безболезненного оружия… Да… Да, вы правы, оно не причиняет боли. Мы ничего не почувствовали и даже не поняли. Зато позднее…

К удалению железы Хайнса склонили максимально большое количество людей, и не напрасно — благодаря этому те люди живут и по сей день. И ряд сочетаний мужчин и женщин не бесплодны, это не обязательное условие, а довольно относительное. Теоретически, мы можем иметь детей. Но на самом деле, мало кто из нас способен на это.

Взять, к примеру, детей за окном…

На улице просвистела гомеостатическая машина, собиравшая мусор и проверявшая растительность на лужайках, сначала по одной, затем по другой ее стороне. Монотонный гул машины заглушил детские голоса.

Когда машина остановилась у куста камелии, чтобы тщательно очистить его на ощупь от псевдопобий, Пит подумал: пустой город содержится в чистоте. Действительно пустой город, — где, по данным переписи, обитало десятка с два небайндменов.

Вслед за гомеостатической машиной появилась другая, еще более совершенная; подобно огромному двадцатитонному жуку, она двигалась по проезжей части, вынюхивая запах гнили. Пит знал: ремонтная машина восстановит все, что разрушилось, она затянет раны города, приостановит намечающиеся разрушения. Зачем? Видимо, ваги, глазеющие со своих наблюдательных спутников, предпочитают видеть не руины, а нетронутую цивилизацию.

Достав сигарету, Пит прошел в кухню, надеясь найти еду на завтрак. В этой квартире он не жил несколько лет, однако, открыв вакуумно запирающийся холодильник, нашел там ветчину, молоко, яйца, хлеб, варенье — все необходимое для завтрака, и в хорошем состоянии. До Пита здесь постоянно жил байндмен Антонио Нарди, который, очевидно, все это и оставил, не зная, что лишится своего звания в Игре и никогда не вернется обратно.

Но, помимо завтрака, имелось и более важное дело, которое Пит должен был сделать в первую очередь.

Щелкнув кнопкой видеофона, он сказал:

— Мне бы поговорить с Уолтером Ремингтоном из графства Контра-Коста.

— Да, мистер Гарден, — ответил видеофон. После паузы экран засветился.

— Привет. — На Пита виновато глядело суровое, с удлиненными чертами лицо Уолта Ремингтона. Этим утром Уолт еще не брился; щеки покрывала щетина, а глаза, маленькие и покрасневшие, опухли от недосыпания. — Чего так рано? — Ремингтон был еще в пижаме.

— Ты помнишь, что произошло сегодня ночью?

— О да. Конечно, — приводя в порядок всклокоченные волосы, кивнул Уолт.

— Я проиграл тебе Беркли. Не знаю, почему я его поставил. Это. было мое основное владение, мое место жительства, ты знаешь.

— Знаю.

Набрав воздух, Пит сказал:

— Меняю на него три города в графстве Марин. Росс, Сан-Рафаэль и Сан-Ансельмо. Хочу его вернуть: хочу там жить.

Уолт ткнул пальцем:

— Ты можешь жить в Беркли. Но не как байндмен, конечно.

— Так я жить не могу, — возразил ему Пит. — Я хочу им владеть, а не быть скваттером. Соглашайся, Уолт, ты ведь не собираешься жить в Беркли. Я тебя знаю! Для тебя это слишком холодное и туманное место. Тебе нравится жаркий долинный климат, как в Сакраменто. Как там, где живешь сейчас, в Уолт-Крике.

— Это правда, — согласился Уолт. — Но… Я не могу вернуть тебе Беркли, Пит. — И выдавил из себя признание: — Мне он не принадлежит. Когда прошлой ночью я вернулся домой, меня уже поджидал брокер; не спрашивай, как он узнал, что я получил имение от тебя, но узнал. Крупная шишка, делец с Востока, ассоциация «Мэтт Пендлтон». — Уолт выглядел угрюмо.

— И ты продал им Беркли? — Пит отказывался в это поверить. Значит, некто, не член их группы, сумел, совершив покупку, внедриться в Калифорнию. — Зачем ты это сделал? — потребовал он ответа.

— За него они уступили Солт-Лейк-Сити, — с мрачной гордостью произнес Уолт. — Как я мог отказать? Теперь войду в группу полковника Китченера; они играют в Прово, штат Юта. Извини, Пит. — Он выглядел виноватым. — Думаю, я был немного не в форме. По крайней мере, тогда предложение прозвучало слишком заманчиво, чтобы его отвергнуть.

— Для кого ассоциация сделала это приобретение? — спросил Пит.

— Они не сказали.

— А ты не спросил?

— Нет, — угрюмо сказал Уолт. — Не спросил. Хотя, наверное, следовало.

— Хочу вернуть Беркли, — твердил свое Пит. — Хочу расторгнуть сделку и получить его обратно, даже если придется продать все графство Марин. А до того буду ждать случая обыграть тебя в Игре; найди меня, чтобы я отобрал все, что у тебя есть, — кто бы ни был твоим партнером. — Рассвирепев, он выключил видеофон. Экран потемнел.

Как мог Уолт это сделать? — спрашивал он себя. Отдать звание байндмена просто так — кому-то не из группы, кому-то с Востока…

Я разузнаю, кого будет представлять в подобной сделке ассоциация «Пендлтон», сказал он про себя.

Овладевшее им острое, зловещее предчувствие подсказывало, кто именно.

3