Предсказание по таблетке

Мне показалось, что Дмитрий Павлович всхлипнул.

— Квартира — настоящий музей! — продолжала я. — Особенно поразили картины.

— Среди них есть уникальные.

— Так и подумала. А скажи мне, натюрморты написаны одним художником?

— Да. Их написал твой прадед. Еще в те времена, когда пытался понять тайну оттенков.

— Он был не очень веселым человеком.

— Трудно сказать. По словам матушки, он был компанейским.

— Судя по натюрмортам, он — грустный романтик!

— А что тебе понравилось?

— Луг! — не задумываясь, ответила я.

— Так и думал! Ты сама похожа на луг.

— Все, заканчиваю! Целую тебя!

— Взаимно!

Я радостно потянулась.

«Здорово: свобода, независимость, впереди — открытия!»

— Кого я вижу!

Приятный мужской голос раздался за спиной, и меня охватил запах хорошего парфюма. Я обернулась.

— Морис! Как ты здесь оказался?

— Ищу тебя по всему Парижу!

— Серьезно?

— Конечно, нет! Я здесь с группой туристов из северных городов России. Поедешь с нами?

— Не хочу, лучше пройдусь пешком.

— Тогда до вечера! Я позвоню.

— Вечером я ужинаю с Жан-Полем.

— Кто это?

Игривый тон Мориса испарился, его бархатные глаза превратились в черные точки, а ноздри начали подрагивать.

«Ничего себе! Видимо, считает, что у него уже есть на меня права».

— Жан-Поль — это почтенный человек лет так семидесяти.

— Как ты меня напугала! Где ты его нашла?

— Я его не искала. Жан-Поль Анно — дедушкин нотариус.

— Слава Богу! А я уж подумал…

— Надо меньше думать!

— И это говоришь ты? Познакомившись с тобой, я решил, что ты только и занята своими бесконечными мыслями! Я за тобой целый вечер следил!

Морис улыбнулся и встал со скамейки.

— Северные народы России ждут меня! С грустью, но я вынужден бежать к ним.

Он остановился и добавил:

— Хотя, если откровенно, мое сердце стремится только к тебе!

— Тогда звони! Постараюсь закруглиться с Жан-Полем к десяти часам.

Я махнула рукой и встала.

— Очаровательно! — воскликнул Морис, направляясь к своим туристам. — Каково сказано: «Закруглиться!»

Глава 8

С господином Анно мы договорились встретиться в семь часов вечера. У меня было еще достаточно времени, чтобы побродить по Латинскому кварталу и заехать домой переодеться.

«Французы очень серьезно относятся к приему пищи, — говорил Дмитрий Павлович. — Для них посещение ресторана — особый ритуал, поэтому одеваться надо корректно. Это дань уважения не только собеседнику, пришедшему с тобой, но и к ресторану, его традициям, кухне».

Я не хотела походить на самовлюбленную эгоистку, которой собственное удобство важнее внешних приличий, поэтому, придя домой, полностью сменила одежду и обувь. Вместо куртки и брюк — плащ и длинное платье в классическом стиле, вместо кроссовок — туфли.

Следуя принятому мною правилу: по возможности больше ходить пешком, я загодя вышла из дому и, не спеша, отправилась к площади Согласия. Оказавшись у сада Тюильри за двадцать минут до назначенного времени, я осмотрела фонтаны, успела представить гильотину, стоявшую на площади много десятилетий назад, и мысленно помянула королеву Марию-Антуанетту, чья голова скатилась к ногам парижан. С чувством выполненного долга ровно в семь часов я подошла к решетке, за которой открывался вид на дворец французских королей.

— Мадам Белых?

Я обернулась. Передо мной стоял невысокий пожилой мужчина. Он был одет в серый костюм, светлую рубашку и темный галстук. Его полная фигура с заметным брюшком выдавала любителя вкусно поесть. Несмотря на почтенный возраст, щеки мужчины были румяны, а глаза молодо блестели.

— Месье Анно?

— Он самый! — весело сказал мужчина и в знак приветствия тряхнул седыми кудрями.

«Какой забавный! Ни за что бы не подумала, что он — нотариус».

Я улыбнулась и протянула руку.

— Приятно познакомиться!

— Взаимно! — ответил господин Анно и обхватил мою руку мягкими горячими ладонями.

Он окинул меня взглядом и одобрительно причмокнул губами.

— Как приятно, что вы говорите по-французски! Честно говоря, вопрос общения меня немного волновал.

— Боюсь, мой французский — не идеален!

— Очень приличный! — продолжая улыбаться, заметил господин Анно. — Как мне вас называть?

— Рита.

— Рита, — повторил он, грассируя первую букву. — Хорошо, пусть будет Рита.

Он взял меня под руку и направился к машине, стоящей недалеко от площади.

— Ваши планы не изменились?

— Нет.

— Тогда едем ужинать!

Эта мысль привела господина Анно в отличное настроение, и его глаза, утопавшие в жирных складках, заблестели еще ярче.

— Я отвезу вас в уютный ресторанчик, — открывая передо мной дверцу машины, сказал он. — Там и поговорим.

Жан-Поль сел за руль и направил машину в сторону Триумфальной арки.

— Если не возражаете, сделаем небольшой крюк. Как говорится, нагуляем аппетит! — весело сказал он, перестраиваясь в плотном потоке машин.

Конечно, я не возражала. Мне нравился толстячок-нотариус, нравилась его машина, нравилось то, что мы ехали по Парижу. Я смотрела в окно и любовалась городом.

— Вот и приехали, — сказал Жан-Поль, остановив машину около Rue des Beaux-Arts. — Перед вами — легендарный отель!

— Легендарный?

— Конечно! У нас что ни отель, то легенда.