Предсказатели

— Никаких советов. Впрочем… Ваша супруга хороша собой?

— Да.

— Тогда она не пропадет, мне кажется, у орденских заправил в дефиците смазливые бабы. Впрочем, если ваша женщина больна или некрасива, то наверняка уже убита. В любом случае — бегите и скройтесь, как только они вас выпустят. С такими глупостями, как мирный нрав, вы тут ничего не измените.

— Хотите, я попытаюсь сломать решетку и освободить вас? Если, конечно, вы согласны рискнуть.

Мирс задумался, но потом махнул крупной рукой, решительно, хотя и с явным сожалением.

— Спасибо. Оставьте тухлую идею.

— Почему?

— Инструменты только у киберов, они часть их конструкции и спрятаны в самой глубине, под кожухом. Вы понимаете? Люди сами сюда не ходят. Меня кормят машины, моют машины, караулят машины, они же убирают дерьмо. Люди явятся, если им понадобится мое мясо для ритуалов или остатки моего сознания — на обмен. Хотя, скорее всего, я сдохну здесь, потому что псионик…

«Теперь понятно, почему неудачу с фонарем мне простили так легко, — тоскливо подумал Келлер. — Еще одну копию отыскал кто-то другой. Мирс был материалом для экспериментов, его воля сломлена, он не может сопротивляться никому, хотя мысли и остались прежними. В том-то и тонкость. Намерения у него боевые, да на реализацию не хватает пороху».

— Я заблудился и не знаю, как выбраться на верхний ярус, — почти искренне пожаловался иллирианец.

— Приложите руку к киберу, машина считает ваш сигнал и запросит хозяев. Получит приказ и выведет наружу.

— Спасибо.

— Эй! — закричал каленусийский капитан уже вслед.

— Что?

— Не забудьте, что меня зовут Мирс.

— Запомню.

— Не воображайте, будто я растекся лужей и поверил в вашу доброту. Этими сказками про баб-заложниц меня не проведешь. Вы самый обычный информатор, такой же орденский сукин сын, как и все остальные…

— Вы ошибаетесь, — как можно спокойнее отозвался иллирианец. — Я такая же жертва, как вы.

— Врите больше. Но пока остается хоть один шанс из тысячи, я собираюсь воспользоваться им. Если выберетесь отсюда, если ваша проклятая продажная совесть вам позволит, сообщите в Порт-Калинусе, что я еще жив. Меня зовут Мирс. Пусть меня вызволят. Вы запомнили? Мирс! Но если я тут задержусь, то забуду собственное имя. Я Мирс! Вы-то не забудете?

…Референт Оттона побыстрее убрался прочь. «Получить бы назад свой статус». Кибер, к которому он прикоснулся, и впрямь, потрусил в сторону и вывел адепта через служебный ход. Остаток дня пришлось провести на койке, в ознобе и депрессии, преодолевая «синдром первой телепортации». После ужина пневмопочта выплюнула контейнер с посылкой от врача: лаконичную успокаивающую записочку «ИНФЕКЦИИ НЕТ» и плотно запечатанную упаковку мелких, желтоватых таблеток. Записку Юлий сохранил для отчета, с таблетками рисковать не стал — распечатал, имитируя прием, раздавил пальцами пару колесиков, порошок выбросил в унитаз и тут же залил водой.

«Интересно, как теперь поживает Джено?». Бывший наставник Келлера, в отличие от Зенона, не показывался.

— На вечернюю службу! — гнусаво протянул невидимый кибер-администратор.

Келлер сменил куртку на другую, форменную и почище, которую нашел в нише и присоединился к веренице спешащих адептов, стараясь ничем не выделяться среди других. Храмовый зал был огромен. Ступени шли полуокружностями: ряды возле стен выше, потом пониже и тем ниже, чем ближе к святилищу Оркуса. Алтарем служила призма из камня, по виду из базальта — нечто темное, шлифованное и тяжеловесное. Келлер остался в задних рядах так, чтобы без помех изучать людей, но изучать удавалось только спины. Окрашенный черным купол колыхался живою тьмой — был то психический эффект или искусная оптическая иллюзия, разобрать не получалось, но зияние пустоты и близость огромного провала понемногу завораживали. Адепты почтительно молчали. Служба Оркусу тянулась своим чередом — Келлер машинально взял у служителя лезвие, так же, как и другие, сделал надрез на тыльной стороне собственного запястья, капля упала в чашу, на дне уже скопился слой быстро густеющей крови. Человек в маске, худой фигурой напоминающий командора Зенона, действовал у алтаря, но Мирса не привели, должно быть, Оркус оказался сыт и собирался ограничиться чашей. Келлер давно не участвовал в ритуалах, из осторожности он избегал их, войдя в число приближенных императора. Преуспевающий чиновник Канцелярии Дворца считал, что окончательно потерял вкус к мистике зла. Сейчас Юлий понял, как ошибался.

…Черное небо в редких точках тусклых звезд, неотвратимо притягивало. Несмотря на замкнутость помещения, холод бесконечного пустого пространства веял извне. Пустоту пронизывало физическое присутствие Оркуса. На этот раз он явился в форме медленного, насмешливо наблюдающего существа, если в нем и мерцала толика безумного веселья, то веселье это оставалось неуютным как пустота космоса. Казалось, будто взгляд Оркуса шарит по крошечным фигуркам адептов. На секунду внимание коснулось самого иллирианца.