Предсмертные стихи самураев

Мысли о вас, господин,
Приходят одна за другой,
Как слой за слоем ложится
Белый снег на вершине,
Где в соснах гуляет ветер.

Хорибэ Канамару (1627–1703), один из 47 ронинов.

Тает снег.
Расточатся ли так же и думы
После завтрашнего свершенья?

Хорибэ Такэцунэ (1670–1703), один из 47 ронинов.

Нельзя заблудиться, идя
По следу тех, кто ступил
На воинский путь.
Вот почему я не раз
Натягивал лук из катальпы.

Ёсида Канэскэ (1641–1703), один из 47 ронинов. Именно он от имени всех остальных доложил военному коменданту Эдо о свершившемся акте возмездия.

Быстрее всех я спешу
Уйти по горной тропе
Дорогой смерти, которой
Отправились раньше меня
И господин мой, и мать.

Усиода Таканори (1669–1703), один из 47 ронинов.

Тот, кто решил
Не отклоняясь,
Следовать Путем воина,
Без страха должен ступить
На дорогу смерти.

Томиномори Масаёри (1670–1703), один из 47 ронинов.

Отправляясь в путь,
Не могу не вспоминать
Тех, кто прежде нас
Этим же путем пошел.
Думаю о них.

Окано Канэхидэ (1680–1703), один из 47 ронинов.

Этот аромат
От заснеженных полей —
Неужели слива?

Онодэра Хидэкадзу (1643–1703), один из 47 ронинов.

Ничто не удержит
Росу на листьях травы —
Ни листья слов,
Ни трава [24]
Скорописных знаков.

Хаями Мицутака (1659–1702), один из 47 ронинов.

Земля, вода, огонь,
Ветер и небеса [25]

—Извечное обиталище,
Куда возвращаемся мы,
Покидая тело.

Хадзама Мицунобу (1635–1703), один из 47 ронинов.

Целительный сон
На изголовье из трав [26]
Вернет мои грезы
В далекий
Весенний рассвет.

Хадзама Мицуоки (1678–1703), один из 47 ронинов, сын Мицунобу.

Горной тропой ступая
К собственной смерти,
Как долго я ждал
Возможности разорвать
Низку яшмовых рос! [27]

Накамура Ёсатоки , (1659–1703), один из 47 ронинов.

Аромат цветущих слив
Солнышко несет
В мой просторный кабинет…

Мурамацу Хитэнао (1640–1703), один из 47 ронинов.

То, что ты, потеряв,
Так хотел бы вернуть,
Что и жизни не пожалел бы —
От этого, как ни беги,
Не убежать, не сокрыться.

Мурамацу Таканао (1677–1703), один из 47 ронинов, сын Мурамацу Хитэнао.

Не отрекаюсь от рая.
Но если туда идти —
Так всем заодно.
С Буддой Амида вместе —
Нас сорок восемь! [28]

Оотака Тадао (1672–1703), один из 47 ронинов, поэт, принадлежавший к школе Такараи Кикаку.

В смертный свой путь
Выйду из чайного домика,
Где пил аромат сливы.

Такэбаяси Такэсигэ (1672–1703), один из 47 ронинов.

Три десятка лет прошли точно как во сне.
«Бросить тело, долг исполнить» —
это тоже сон.
Упокоились в могиле матушка с отцом.
Справедливость, благодарность —
грезы, пустота [29]

.

Маэбара Манэфуса (1664–1703), один из 47 ронинов.