Представитель

Гуго вскинул голову и недоуменно посмотрел на ресторанного служителя, пытаясь вспомнить, кто это. Наконец, заметив в его руках поднос, кивнул и откинулся на спинку стула, освобождая на столе место для заказа.

Блюда в мгновение ока разместились на белоснежной скатерти, в воздухе поплыли изысканные ароматы.

— Так вот, Майк, знаешь, почему мне так хреново?

— Нет, сэр, не знаю, — ответил Майк, чувствуя, что может услышать от этого странного господина что-то интересное.

— Мне хреново, потому что мне — хреново… — изрек Гуго с таким выражением, будто каждому было ясно, в чем тут дело. — Кажется, я говорю загадками, — добавил он, — наверное, нужно выпить еще.

Недолго думая, Гуго нетвердой рукой наполнил рюмку и, буркнув «твое здоровье», выпил, затем подцепил вилкой соленый плод ежевичника и забросил его в рот.

— Ты угощайся, Майк, угощайся. Не пучь на меня глаза, будто я выдра… или олень с рогами. Я, если хочешь знать, вторым был на курсе по успеваемости… У меня ведь… — Гуго поднял руку, но, забыв, что хотел сказать, опустил ее. — Короче, Майк. Они меня не понимают, и они меня всячески унижают.

— Кто, сэр?

— Эти старые, отвратительные павианы… Тебе случалось видеть павианов?

— Нет, сэр, — признался Майк.

— Я сейчас расскажу тебе, как они выглядят, — пообещал Гуго и стал перечислять их признаки, загибая неслушающиеся пальцы на руке: — У них длинные хвосты, у них брильянтовые запонки, кр-расные задницы и толстенные чековые книжки.

— Так вы говорите о животных? — спросил Майк, стараясь перекричать заигравший на сцене квартет.

Гуго замер, с трудом вычисляя правильную мысль, затем утвердительно кивнул:

— Ну конечно! Ну конечно! А разве они не животные, если из-за тупого упрямства не хотят оформить покупку. Дело-то всего в сорока миллионах — ровно во столько оценены площади бассейнов земельным агентством… Ты хоть меня понимаешь, Майк?

— Не совсем, сэр. Что такое бассейны?

— Бассейны, парень, это кванзиновый уголь, а кванзиновый уголь — это чистые деньги. Понимаешь?

— Кажется, понимаю, сэр. — Майк кивнул и машинально взял с блюда желтое яблоко. Оно блестело, словно было натерто воском, и в нем отражались огни дорогих люстр, снующие между столами официанты и важные посетители, которые сидели за искривленными отражением столами и очень смешно жестикулировали.

— Чему ты улыбаешься, Майк? — спросил Гуго, старательно нацеживая себе очередную порцию. Его руки плохо слушались, и часть алкоголя пролилась на скатерть.

Майк ничего не ответил. Он надкусил яблоко, удивляясь незнакомому прежде вкусу.

— Между прочим… сейчас я главный во всей компании, — переводя дух после новой рюмки, заговорил Гуго. — Стоит мне передать кому-то карту бассейнов, и все — сотни миллиардов прибыли уйдут к конкурентам. Но я хитрый… Ты мне веришь?

— Да, сэр.

— Я все держу в голове — вот в этой черепушке. — Гуго постучал пальцем по лбу. — Здесь я держу… весь банк информации. Ты мне не веришь?

— Я верю, сэр, — сказал Майк, быстро постигая науку общения с пьяным собеседником.

— Не-е-ет, — погрозил пальцем Гуго. — Ты мне не веришь, парень.

— Верю, сэр.

— Нет, не веришь, — убежденно потряс головой Гуго. — Так вот, следи за мной — демонстрирую… Итак, район ноль-один, предположительное содержание необогащенного сырья — четыре миллиона тонн, координаты…

Когда дело коснулось работы, крепко выпивший Флангер заговорил на удивление внятно. Он сыпал характеристиками бассейнов, делал короткие отступления и дополнения и при этом не допускал ни одной остановки, чтобы вспомнить забытую деталь.

Поначалу Майку мешала музыка, смех захмелевших посетителей ресторана и даже стук столовых приборов, однако сильное напряжение его мозга выдавило все посторонние звуки, и голос Флангера приобрел не только необходимую четкость, но и какое-то звонкое серебряное эхо. Вслед за посторонними звуками стали исчезать образы, цвета и даже полутени. Флангер продолжал говорить, демонстрируя чудеса своей умственной организации, а Майк стремился вместить в себя все услышанное и, главное, ничего не исказить.

Яркие вспышки проносятся мимо, оставляя длинные огненные хвосты, стаи птиц поднимаются разом и закрывают крыльями свет, оставляя вокруг одно лишь темное пространство.

Горячие волны неожиданного прилива стали раскачивать Майка, а затем он почувствовал сильный рывок, как будто его подбросило вверх. Интуитивно он ожидал удара о потолок, однако этого не случилось. Тогда Майк открыл глаза и увидел, что все еще сидит за столом Гуго Флангера, а тот довольно улыбается.

— Ну как тебе, парень? Ты когда-нибудь видел что-то подобное? Эй, ты чего, заклинило, что ли?

Майк ничего не ответил и медленно поднялся из-за стола. Его взгляд был остекленевшим, а руки и ноги гнулись с трудом, будто деревянные. Майк чувствовал только одно — надо поскорее уйти из ресторана. Он ощущал себя сосудом, наполненным до краев, и нельзя было расплескать ни одной капли.

Подойдя к столу, где ожидали Шило и Гвинет, Майк остановился и с трудом произнес:

— Пошли… домой.