Предвестники

   Лаэнар должен был сидеть рядом со мной, сжимать мою руку. Его мысли должны были гореть рядом с моими, - такие знакомые и ясные, что я могла предугадать каждое слово и каждый жест.

   Но вместо Лаэнара была пустота, его мысли стали чужими, он предатель. Как я пойму его?

   Но я должна.

   - Почему Мельтиар оставил его там? - в который раз спросила Амира. - Почему просто не забрал его?

   Одно движение темноты - и Лаэнар оказался бы в городе. Но Мельтиар исчез вместе с полукровкой, и не звал нас, даже эхо его мыслей нас не коснулось.

   - Потому что Лаэнар нас предал, - тихо ответил Рэгиль.

   Предал нас. Лаэнар предатель.

   Каждый из нас произнес это вслух, но поверить было невозможно. Пустые слова, лишенные смысла, - душа замирает, когда они звучат, становится ледяной и прозрачной. Невозможно осознать и поверить, трудно даже думать об этом.

   Предательство - самое тяжкое преступление. Как может предвестник предать свой народ, предать звезду, для которой живет и которой служит? Но это случилось - и какое будет наказание?

   - Да, - сказала я. - Он предал нас, но Мельтиар не хочет убивать его.

   Рэгиль сжал мою руку, Амира прошептала что-то, неразборчиво, чуть слышно. Волна их чувств накрыла меня, - мы втроем словно падали в бездну, взлетали на восходящем потоке и вновь неслись вниз, а вокруг была ночь.

   Я закрыла глаза, пытаясь собрать мысли, и проговорила:

   - Если бы Лаэнар действительно нас предал, Мельтиар убил бы его. Но раз нет - значит это были просто слова. Или он хотел обмануть врагов. Или ему нужно время, чтобы прийти в себя. Вот почему я должна подняться на перевал, увидеть Лаэнара и все понять.

   - Не надо, Арца, - сказал Рэгиль. - Уже один раз...

   Он замолк, но я знала, что он хочет сказать. Уже один раз я отправилась к врагам, не спросив Мельтиара.

   Но я не могу спросить его сейчас. Он не позволит мне. И он сказал: "Мне тоже больно, Арца".

   Я сделаю все, что в моих силах.

   - Вы будете на связи. - Я прикоснулась к браслету на руке Рэгиля, и сигнальные огни мигнули, стали синими, прозрачно-голубыми и белыми. - Если будет опасность - придете мне на помощь, позовете Мельтиара.

   Я слышала свой голос словно издалека, - он звучал так отстраненно и ровно, словно я говорила не про Лаэнара, словно обсуждала вылазку к врагам.

   Словно верила, что Лаэнар действительно предал нас.

   Амира и Рэгиль молчали так долго, что я решила - ответа не будет. Но потом Рэгиль кивнул и сказал:

   - Хорошо.

   Колодец услышал мое имя, раскрылся. Поток подхватил меня, небо качнулось. Я не опустила стекло шлема, и холодный ветер бил в лицо, звезды мерцали, сплетались в узоры созвездий. Я видела свою звезду, - она сияла высоко, указывала на север. Млечный путь струился надо мной, звал лететь вдаль, позабыть обо всем.

   Но подо мной чернел перевал, и я развернулась, крылья забились, унося меня от небесной реки, вниз, сквозь потоки, к Лаэнару.

   Я видела его на горной тропе, - он стоял с ружьем в руках, смотрел вверх. На меня.

   Хвостовые перья щелкнули, закрылись, подошвы ботинок ударили о скалы. Крылья не дали ни оступиться, ни пошатнуться, - и сложились, прижались к спине.

   Лаэнар стоял совсем близко, но я не различала его лица, лишь неясные очертания в темноте. Слева тропа обрывалась, чернела пропастью, справа скалы вонзались в небо.

   - Лаэнар, - сказала я. Мой голос по-прежнему был далеким и ровным.

   - Арца, - ответил он и взял меня за руку.

   Слезы обожгли меня, и я зажмурилась на миг, удержала их. Они были теперь в каждом вдохе, горечью оставались в горле, затеняли мысли.

   Даже сквозь перчатки я чувствовала, как заледенели пальцы Лаэнара. И ощущала, как пылает его душа, - она открыта мне, открыта, как прежде. Движется стремительно, свивается в незнакомый вихрь, - в нем страх, радость, непреклонность и тоска.

   Я не заметила, как мы опустились на камни. Лаэнар положил ружье рядом с собой. Я вынула из браслета хрустальный шарик, спящую каплю звездного света. Она ожила в моих ладонях: сперва мерцала едва приметно, но становилась все ярче, пока не превратилась в ослепительную белую искру. Я положила ее на землю и взглянула на Лаэнара.

   Белое сияние озаряло его, отражалось в темноте зрачков, серебряными нитями блуждало в волосах. Жизнь среди врагов не изменила его, - он смотрел на меня как раньше, и прежняя уверенность, знакомый огонь, были в каждом его движении, а каждом биении сердца.

   - Почему? - спросила я.

   Почему ты здесь, а не в городе? Почему так говорил с Мельтиаром? Почему остался с врагами, хотя был рожден, чтобы уничтожить их?

   Почему ты предал нас?

   - Ты не поймешь, - ответил Лаэнар. Он снова держал меня за руку, и я знала - он уверен в каждом слове. - Это нельзя понять, не выйдя отсюда.

   Я смотрела, как серебристый свет мерцает, блуждает по его лицу.

   Не выйдя отсюда? Но я лишь недавно вернулась в город, мы облетели весь мир, сражались в столице и на побережье, мы убивали врагов над морем.

   Или чтобы понять, нужно жить среди врагов? Но тысячи скрытых жили среди них, и ни один скрытый не предал Мельтиара.

   Сотни вопросов теснились, рвались наружу, но я смогла лишь сказать:

   - Кто тебя поймет, если не я?