Предвестники Мельтиара

Крылья распахнулись у меня за спиной.

— Не двигайся, Арца! — крикнул Лаэнар. Его голос, искаженный магией и болью, крошился в воздухе осколками стекла. — Не зови! Иначе я умру!

— Слушай его! — засмеялся маг. В другой руке он держал жезл, изогнутый и тонкий, и острие было в крови. — Одно мое слово, одна мысль — и он умрет.

Всадник выкрикнул что-то, дернулся, и я, не глядя, вогнала меч глубже ему в плечо.

И поняла — всадник говорит на языке захватчиков, но речь мага — наша. Маг скрытый, он один из нас, не может быть иначе.

Надежда вспыхнула, окатила меня огненным шквалом, и погасла в тот же миг — едва я взглянула на Лаэнара.

Сквозь его кожу проступало зеленовато-синее сияние, росчерками текло по лицу, наполняло глаза. Я встретилась взглядом с Лаэнаром и даже сквозь расстояние его боль полоснула меня, я пошатнулась, едва не выпустила рукоять меча.

— Что ты с ним сделал?! — крикнула я магу.

Мир двоился и дрожал — я знала, что плачу, но не могла удержать слезы.

— Я забрал его жизнь, — ответил Эли. — Но верну ее. Если ты отдашь мне Тина.

Я чувствовала — это правда. Бушующая магия сделала мир прозрачным, даже без прикосновений я понимала — это так.

— Хочешь, чтобы он жил? — продолжал маг. — Я заберу Тина и заберу Лаэнара, и верну ему жизнь.

Обжигающие и ледяные волны захлестнули мое сердце, душили меня, не давали видеть. Я не знала, что делать.

Я должна позвать Мельтиара.

Как еще я спасу Лаэнара?

— Нет, Арца! — крикнул Лаэнар. Я чувствовала, как с каждым словом, с каждым вздохом кончаются его силы. — Делай так, как он говорит!

Мир все еще дрожал, слезы все еще ослепляли меня.

Я сделала глубокий вдох — воздух был полон магией, болью и правдой — и сказала:

— Хорошо. Я отдам тебе всадника, верни Лаэнару жизнь.

— Брось оружие, — велел Эли. — И отойди.

Я освободила меч — всадник дернулся, крикнул что-то, мне или магу — разжала руку. Меч упал, тихое эхо погасло в глубине зала. Я оступила. Один шаг, второй, третий. Я остановилась лишь когда за спиной оказалась стена.

Маг сказал правду, Лаэнар будет жить.

Я повторяла эту мысль снова и снова.

Эли и Лаэнар опустились. Маг схватил всадника за руку. Слова, чужие и быстрые, погасли, не успев коснуться меня. И в тот же миг зал наполнился ветром, — все трое стали смерчем, умчались вверх. Эхо магии прокатилось по колодцу и затихло. Остались лишь следы крови на полу, мой меч и оружие всадника.

Я не могла больше ждать.

Мельтиар!!

Он появился почти мгновенно, темнота хлынула, опаляя. Мельтиар сжал мои плечи, но я не могла говорить. Я могла ответить лишь мыслью, — и в этой мысли вспыхнуло все: битва, магия, враги, забравшие Лаэнара.

Мельтиар отпустил меня и исчез — черные искры вспыхнули и растворились.

Слезы хлынули снова, я слышала свой голос, я кричала, звала Лаэнара и рыдала. Мир накренился мне навстречу, я упала на пол и замерла.

Я лежала с закрытыми глазами, прижимаясь к холодной плите. Было тихо — я не слышала уже ни своих рыданий, ни звука ветра. Мгновения растянулись, стали бесконечными и пустыми.

Но потом меня вновь окружил жар темноты. Мельтиар вернулся. Он поднял меня, прижал к себе. Я чувствовала, как его сила течет сквозь меня, словно небесная река. Эта река была сейчас бездонной и черной.

— Все будет хорошо, — прошептал Мельтиар.

Война начнется раньше. Его голос прошел через мое сердце, отзвуком флейты пронзил мысли. Я знала, его слышу сейчас не только я — каждый предвестник Мельтиара слышит эти слова. Каждый воин в городе, и каждый скрытый, живущий среди врагов. Война начнется совсем скоро. Будьте готовы — каждый день, каждый час.

— Мы победим, — сказал он вслух. — И мы вернем Лаэнара.

Я закрыла глаза и кивнула.

Мельтиар прав.

Он прав всегда.

23

Я думал, что тайный город врагов не отпустит меня — каменный колодец закроется, стены сожмутся, замуруют меня навсегда. Я был ослеплен, переполнен и исчерпан — волшебство звенело в каждом глотке воздуха, песни мчались сквозь меня, и моя собственная песня кричала, рвалась за каждой из них.

Но никто не остановил меня.

Мы вырвались наружу — там царила тишина, словно и не было сражения. Лишь пустынные черные горы, небо, ледяное и звездное, и песня полета, дрожащая во встречных ветрах.

Моя лодка близко.

Я позвал ее, беззвучно — осколки напева вспыхнули в душе, потянулись к ней. Лодка выскользнула из сплетения волшебства, появилась под нами. Я видел Джерри и Рилэна, слышал, как они зовут меня — разорванные ветром слова уносились вниз, к черному колодцу, таяли в глубине.

Внезапно усталость затопила меня, небо стало шатким, звезды качнулись. Тин сжимал мою левую руку, а правой я держал врага за плечи — один был ранен, другой умирал, и их боль схлестывалась в моем сердце. Мир все еще пел за меня, браслеты несли меня сквозь потоки — но я знал, скоро я разожму руки или потеряю сознание.

Но лодка устремилась ко мне, к сердцу моей песни — сумеречная и легкая, пропитанная магией, она качнулась и поймала нас, как ловят птицу в раскрытые ладони.

Я упал на дно, отпустил врага и едва почувствовал, как Тин разжал руку.

Рилэн обернулся, и я крикнул:

— В Атанг! Скорее!!