Предвиденные происшествия с бессмертными

Детектив-инспектор Стерджесс вошел в комнату для допросов, увидел, что заключенный мирно дремлет, положив голову на стол, и со всего размаха шлепнул папкой, после чего сполна насладился болезненной гримасой на лице подскочившего на стуле мужчины.

— А, мистер Бэнкрофт. Надеюсь, я вас не разбудил.

— Простите, — невнятно отозвался собеседник, потирая глаза. — Я видел cтранный сон, в котором судился с полицией Манчестера за неправомерный арест. Не знаете, какая погода на Таити в это время года?

— Не имею ни малейшего понятия, — ответил Стерджесс, занимая место напротив. — Я всего лишь скромный представитель правопорядка, в отличие от вас, Винсента Бэнкрофта, бывшего любимца публики с Флит-стрит. Конечно, теперь вы являетесь редактором газеты, — он поднял выпуск позапрошлой недели с заголовком на передовице «Оживший труп Элвиса сожрал моего хомяка». — Полагаю, это можно назвать значительным понижением. Должно быть, вам действительно требуется отпуск.

— Да, — согласился Бэнкрофт. — Не буду скрывать, что последние несколько лет выдались сложными. В один из самых темных моментов моей жизни я даже подумывал пойти работать в органы правопорядка. Позвольте поинтересоваться, в чем именно меня обвиняют?

— Прежде всего… — детектив положил на стол диктофон и нажал кнопку записи. — Инспектор Стерджесс, допрос мистера Винсента Бэнкрофта, одиннадцать тридцать восемь утра, четырнадцатое марта.

— Замечательно, — прокомментировал заключенный. — Повторяю свой вопрос: в чем именно меня обвиняют?

— Для начала в препятствовании выполнению должностных обязанностей констебля. Хотя, пожалуй, к делу можно добавить и пустую трату рабочего времени сотрудника полиции.

— Неужели? Это не я держу вас запертым в комнате для допросов.

— Думаю, пора перейти к причинам вашего странного поступка. Я отправил за вами офицеров, чтобы попросить явиться для разъяснения по некоторым вопросам, а уже через час обнаружил вас на закрытом для посторонних месте преступления.

— Ну… — протянул Бэнкрофт и энергично почесал затылок, — мне представляется, это можно списать на недопонимание. Хотя уверен, что детектива-сержанта Уилкерсон не стоит сильно ругать. Разве только немного отчитать, чтобы наставить на путь истинный.

— Спасибо, приму ваш совет к сведению. Похоже, вы являетесь настоящим экспертом в подготовке квалифицированного персонала. Кстати, вы могли бы подробнее рассказать о ваших отношениях с Саймоном Брашем?

— Не было у нас никаких отношений.

— Действительно?

— Действительно. Он хотел получить работу в газете «Странные времена», а я неоднократно и довольно часто отказывал в этом.

— И все же, по словам матери Саймона, — Стерджесс взглянул на записи в блокноте, — он ежедневно появлялся там. Вы же — я цитирую — «мучили бедного мальчика и не принимали в штат сотрудником».

— При всем уважении к горюющей матери, — заявил Бэнкрофт, — никто никого не мучил. Саймон был очень упрямым юношей и непременно желал получить работу в газете.

— А вы получали удовольствие, отказывая ему раз за разом?

— Он не подходил по квалификации. Я изучал сданные статьи и планировал нанять паренька, как только он станет лучше писать. Должен признать, он постепенно набирался мастерства.

— Как вы думаете, постоянные отказы могли сыграть роль в смерти Саймона?

— Нет.

— Почему же?

— Считайте это интуицией.

— Вы говорите о том самом отточенном чутье, которое заставило вас сменить высокую должность на Флит-стрит и привело, — приподняв бровь, Стерджесс указал на газету, лежавшую на столе, — к выпуску материалов наподобие «Моя вагина одержима призраками».

— Кстати, о профессиональных инстинктах, — Бэнкрофт криво, безрадостно улыбнулся, — вам удалось отыскать свой бумажник?

— Да, благодарю.

— И где именно?

— В шестидесяти футах к востоку от того места, где вы его выбросили, — ответил Стерджесс, заглянув в записи. — Чего и следовало ожидать при сильном ветре с запада, какой обычно дует в Манчестере в это время года. — Он поднял голову. — Вы действительно считаете себя единственным, кому пришло на ум задаться вопросом, почему останки покойного мистера Браша обнаружили к западу от здания? Полагаете, никто из тупых полицейских не сумел сопоставить факты?

— Детектив-сержант Уилкерсон дала понять, что следов умышленного убийства не найдено.

— Если так, то она не имела права комментировать ход расследования. Ей следовало доставить вас в участок и помочь допросить. Пока мы не сбрасываем со счетов ни одну из версий.

— Я бы вычеркнул из списка самоубийство, — сообщил Бэнкрофт.

— И почему, позвольте спросить? Я беседовал с криминалистами, и они заверили меня, что с должным разбегом и при сильном попутном порыве ветра…

— Притянуто за уши, — фыркнул Бэнкрофт. — Саймона можно было назвать как угодно, но точно не спринтером. И это в обычное время. А уж после подъема на сорок второй этаж пешком…

— Откуда вы знаете, что он не поехал на лифте?

— Потому что они не были перегорожены лентами, а значит, не имели отношения к месту преступления.

— Какие мы умные, — с досадой пробормотал Стерджесс.

— Мы? Вот уж нет.