Преемники апаранса

Не спал и её глава. Чжиган вторые сутки не смыкал глаз: тревога в сердце и дурное предчувствие отгоняли сон. Американец, спящий сейчас в одной из комнат, так ничего и не рассказал. Если произошло недоразумение, почему американцы не выходят на связь? Почему не ответили на просьбу доставить экипаж? Конечно, могла помешать фонящая буря. Но она не объясняла молчания Фрэнка Киби.

— Товарищ Кэ, к главному шлюзу прибыл вездеход. — Сообщил вбежавший помощник.

— Чей?

— Не можем точно идентифицировать. Похож на наш, но…

— Но что?

— У него дополнительные пластины на корпусе.

К дверям шлюза стеклась малая часть персонала с Чжиганом Кэ во главе. Остальные, отдёрнутые руководством, остались на рабочих местах. В проёме возникли силуэты. Человек в китайском скафандре впереди; за ним двое с американскими нашивками несли чёрный мешок. Толпа расступилась. «Как? Вы хотите сказать, что это… это? О нет!». Чжиган застыл потрясённый — перед глазами возникло лицо коллеги, виденное совсем недавно, вспомнился нелепый разговор на кануне и … и ненароком пришли мысли о том, какие записки нужно будет сжечь, что нужно написать, что бы партийное руководство не узнало, не догадалось. Что бы прикрыться, что бы обошлось, вот только… Вот только вблизи Чжиган обратил внимание на подозрительную форму пакета и опущенное зеркальное забрало тайконавта. Когда он понял причину, было уже поздно.

Оборотни выхватили из мешка гауссовы ружья. Чжиган крикнул помощнику — тот скрылся, быстрей, чем американцы среагировали. В шлюз вошли ещё два иноземца. Захватчики жестами преодолели языковой барьер и китайский народ под ударами пал на каменистый пол. Пленники уловили, какую мысль пытаются донести звёздные демократы. Один за другим люди легли на пол, завернув руки за спину. Щёки обжигал холодный камень, колени тряслись, с глаз лились слёзы. Сгущалось понимание грядущего.

С тайконавта сняли зеркальный шлем — во рту торчал кляп. Сбежавшего помощника отыскали в командном зале у работающего передатчика. Всех арестантов посадили в просторном холле под надзор караульных. Освобождённый Фрэнк Киби сидел здесь же — маргиналом между пленниками и стражей. Марш и Смит тщательно прочёсывали базу. Обыски дали скорые результаты. Выпотрошенный склад выплюнул ящик водяных чипов и искомую деталь АН453-С.

Следующие по списку наживы — исследования китайских учёных. Массивы данных поражали объёмами. Жаль чужой язык делал их нечитаемыми. Обыск закончился с наступлением рассвета. Вместе с ним, поднималась необходимость заключительного решения.

— Сэр, что прикажете делать с… — осёкся Смит, — с ними?

— Ты и так знаешь. Если на Земле узнают, последствий не избежать.

— Я Вас правильно понял?

— Абсолютно. — Слова Марша обожгли холодом, не спас и скафандр.

Нерешительность Смита длилась доли секунды. Сомнения схлынули, стоило только посмотреть в пылающие глаза командира. Забытое отладчиком чувство, воющее, рвущееся, как зверь в мешке со дна колодца. Это страх.

Внезапно вся электроника забилась в эпилептическом припадке, лампы зашлись в светопредставлении и так же резко всё погасло. За стенами послышался гул. Следом раздался жуткий рёв. Шум раскатами бежал по отсекам станции, усиливаясь по приближении к шлюзу. Марш и Смит, спотыкаясь во тьме, рванулись к источнику звука. На месте обнаружили святящуюся раскалённым металлом арку, выплавленную в стене. Под сводами алой дуги стояли трое в скафандрах. За ними — два автономных бота, заваривающих свежую дыру в стене. Оружия при них не заметили.

Не думая дольше требуемого, командир поднял перед собой винтовку, прицелился и нажал на курок. Потом ещё раз. И ещё. Но оружие впало в беспробудную спячку.

Марш и Смит застыли в оцепенении, лихорадочно осмысляя произошедшее, оценивая намерение неизвестных. Не мешая мыслям руки поползли за спину к эльборовым ножам, а ноги напружинились. Считав узор движения, один из трёх — тот что справа — поднял руку с красным жезлом. Луч прошёлся под ногами неоконкистадоров, оставив за собой след расплавленной породы. Желания узнавать, как на этот луч отреагирует плоть, не было. Как и не было смысла рассчитывать на сиюминутное появление остальной части команды. Видимо, пришло время дипломатии.

— Кто вы такие и каков ваш резон? — грозно спросил Марш.