Преисподняя

Приходилось быть начеку. Гости кружили вокруг, приближались и удалялись, словно в причудливом общем танце с замысловатыми фигурами. Бирс постепенно освоился, стал подходить к разным людям. Иногда ему удавалось овладеть вниманием, вызвать смех и одобрительные возгласы. Джуди ужасно переживала за него, он видел, она была, как мать, которая впервые вывела своего ребенка в свет.

Яркое электричество заливало большую, с окнами в два этажа, гостиную, искрящиеся хрустальные люстры и бра отражались в темных стеклах, в бутылках бара, в бесчисленных бокалах. На стенах висели дорогие картины, с трудом верилось, что ты в обычном жилом доме, скорее можно было подумать, что ненароком забрел на праздник в музей или в картинную галерею.

Ах, эта праздничность, веселый гомон, свежие цветы, аромат духов, волны которого обдают тебя что ни миг… Да, взрывы смеха, веселая непринужденность, сияние глаз, ослепительные улыбки… Как описать красоту длинного богатого стола, звон бокалов, наполненных шампанским, всевозможными соками и прочим, прочим — кому что по вкусу.

Джуди была оживлена, лицо ее раскраснелось от возбуждения, глаза горели. Она была счастлива, что вечер удался и гордилась Бирсом, как своей собственностью. Ухватив его за руку, она таскала Антона за собой, он каждый раз вынужден был с полуслова встревать в чужой разговор.

Стэнли Хартмана он отметил сразу. Тот припоздал и появился перед ужином. Джуди вдруг поспешила к двери, Бирс увидел на пороге рослого красавца. Тот помешкал немного, обозревая зал, и даже издали была очевидна спокойная уверенность, с какой он держался. Было что-то победное в его манере обозревать толпу, судя по всему, этот человек заведомо знал свою силу — силу и власть, знал и верил, не сомневаясь в этом нисколько. В глаза бросалась его победная осанка, снисходительность к окружающим, нечто хозяйское, точно он пришел не в гости, а домой, и Бирс подумал, что у этого человека есть все основания чувствовать себя здесь своим. Хотя люди такого склада, подумал Бирс, чувствуют себя уверенно везде.

Новый гость был, пожалуй, с Бирса ростом, не меньше, такой же поджарый, Антон сразу признал в нем спортсмена. Да, рост и стать — все при нем, великолепная стрижка, безукоризненный пробор, волосы поблескивают влажно, словно он только-только из бассейна или с теннисного корта и еще не просох после душа. Лицо у него было сухощавое, гладкая чистая ухоженная кожа, в теле угадывалась упругая сила, как и должно быть, когда к твоим услугам любая еда, спорт, путешествия, да и вообще все, что взбредет в голову. Так, вероятно, и должен выглядеть молодой миллионер, спортсмен, плейбой, гений бизнеса, надежда нации, будущий президент или, по крайней мере, сенатор, отпрыск знатной семьи, вожделенная дичь для всех мамаш, у кого на выданьи дочь. Таким и должен быть жених Джуди — прекрасная партия, идеальная пара, слияние капитала, мечта двух семей, чудесные дети, начало нового могущественного клана.

Гость дружески поцеловал Джуди и, улыбаясь, уверенно приобнял одной рукой; Бирс поймал себя на мимолетной досаде.

— Друг нашей семьи Стэнли Хартман, — представила она красавца.

— Надеюсь, и твой друг, — с усмешкой уточнил гость.

Как Бирс и предполагал, рукопожатие у него оказалось твердым сильная рука с мозолями, которые возникают от весел, ракетки, бегущего парусного такелажа, — фалов и шкотов.

— Как поживаете, мистер Бирс? — улыбнулся Хартман вполне приветливо и миролюбиво, даже дружелюбно, однако и сдержанно весьма, точно знал цену своей улыбке и не транжирил попусту.

И снова Бирс отметил в его улыбке что-то победное, непререкаемую уверенность в себе, снисходительность к собеседнику и даже что-то покровительственное, словно у взрослого по отношению к ребенку.

Конечно, у него и в мыслях не было унизить кого-то, для этого он был слишком умен, однако понималось внятно: человек привык повелевать и побеждать, привычка, как водится, сказывалась на манерах.

Когда Джуди держала Бирса при себе или водила за руку по гостиной, Антон несколько раз ловил на себе внимательный, плотный, ощутимый, как прикосновение, взгляд Хартмана.

Вскоре произошел забавный эпизод, похожий на профессиональный тест для тележурналиста — проверка на находчивость.

— Мистер Бирс! — громко обратился к нему подвыпивший ведущий одной из местных программ, телевизионная знаменитость. — Я слышал, вы хорошо работаете в эфире, это так?

В общем гомоне возникла пауза, гости услышали вопрос и обернулись к Бирсу.

— Я думаю, слухи сильно преувеличены, — вежливо ответил Антон.

— Вы привезли кассету со своей программой? Или не рискнули? запальчиво поинтересовался собеседник, разгоряченный обильной выпивкой.

В гостиной смолкли голоса, стало тихо. Все смотрели на Бирса, ждали ответа, он почувствовал себя на ринге: то ли примешь вызов и ответишь ударом на удар, то ли сникнешь и тебя будут жалеть, а пожалев, отвергнут.