Преисподняя «Астра-1»

— Сейчас мы локально имитировали ту ситуацию в шахте, но с гораздо более слабым воздействием. Вы чувствовали холод в затылке?

— Не помню уже. Возможно, да.

— Вспоминайте, это очень важно!

— Черт, кажется, да!

— Такой ответ меня не устраивает.

— Что вы от меня хотите?

— Я? Помочь хочу. Я двадцать лет разрабатываю это лекарство.

— От чего?

— От той дряни, что мы раскопали в 1986 году! — неожиданно гневно произнес профессор, повысив голос.

— Дряни?

Германов проигнорировал мой вопрос.

— Холод почувствовали?

— Да, но на фоне дикой головной боли, этот холодок так себе…

— Хорошо. Значит, прогресс есть, а это уже радует!

Вдруг, дверь приоткрылась, внутрь вошел человек в офицерской форме.

— Германов! Заключенного требует к себе полковник Зимин!

— Что? Прямо сейчас?

— Да, немедленно!

— Но я сейчас не могу его отпустить…

— Германов, вы оглохли? Зимин вызывает!

— Ох, да-да, конечно! Хорошо!

— Скорее, профессор, — поторопил офицер, но уходить не стал.

— Какие-нибудь ещё новости есть? — раздался голос профессора.

— Вы это мне? — поинтересовался офицер. — Да, штурмовая группа наших “Волкодавов” ещё троих у четвертого склада изловила и доставила в командный бункер. Но те, вроде без признаков воздействия.

— О! Значит, ещё диверсанты? Это очень любопытно!

— Что… Троих поймали? — я поднялся с места, обращаясь к офицеру.

— Германов, заткните ему рот! Ещё со мной всякая падаль не разговаривала! — брезгливо произнес военный, отступив от меня словно от прокаженного.

Такой грубый тон, да и само отношение, меня просто поразило. С чего такая грубость?!

— Кто дал вам право так со мной разговаривать?

— Заткнись, собака! — ударил кулаком по столу офицер.

— Товарищ майор, вы позволите?! — Германов шагнул вперед, между мной и офицером.

— Как пожелаете! — презрительно бросил тот, отвернувшись.

— Пациент, я советую вам молчать, — тихо обратился он ко мне.

— Какой я, к черту, вам пациент? Вы обалдели! — вскричал я, чувствуя, что очередной приступ слабости и головокружения.

Майор, выпучив глаза, схватился за кобуру на поясе, но справился с собой и убрал руку.

— Германов, скорее! — он вышел из помещения, вытирая пот со лба.

— Почему этот майор так себя ведет? — я дрожащим голосом поинтересовался у Германова. — Почему такое нахальное отношение?

— Все вопросы потом! — профессор, заметно нервничая, нетерпеливо сдирал с меня присоски с разноцветными проводами. — Вас требует к себе товарищ Зимин, и именно от него зависит ваша дальнейшая судьба.

— Кто он такой?

— Начальник. Так, все! Вставайте, руки за спину и идите к выходу! — профессор обратился к охране. — Забирайте его!

Меня быстро, совсем не церемонясь, вывели из камеры, надели наручники и повели вперед по длинному, слабо освещенному коридору. Справа и слева попадались другие камеры, но они были абсолютно пусты.

У ближайшего поворота нам встретился тот майор, с кем беседовал Германов. Смерив меня презрительным взглядом, он сплюнул на грязный пол и выразительно похлопал по висящей на поясе кобуре, откуда торчала рукоять пистолета.

— Без глупостей, или пристрелю…

— Как собаку? — не дожидаясь эпилога, перебил я. — Я это уже слышал! Майор, я не диверсант!

— Посмотрим! — процедил он, но на этот раз посмотрел на меня несколько иначе. — Шагай! Быстро!

Меня быстро вели по коридорам, то темным, то хорошо освещённым. Они были пусты, лишь изредка встречалась солдаты. На мое появление реагировали по-разному: кто-то встречал разгневанным взглядом, кто-то смотрел с нескрываемым интересом, а кто-то, как сопровождающий меня майор, с нескрываемым презрением. Воздух был на удивление чистым, что натолкнуло меня на мысль о хорошо налаженной работе вентиляционной системы, и, вполне возможно — системы фильтрации воздуха.

Поднявшись на уровень выше, мы остановились напротив небольшого помещение, когда-то бывшее раздевалкой. Помещение, судя по его состоянию, уже давно не использовалось по назначению.

Майор остановился и, обернувшись ко мне, осмотрел с ног до головы, скривился и снова сплюнул на пол.

— Смотреть противно! Не вести же эту… этого… — он слегка замялся. — К товарищу полковнику Зимину! Необходимо переодеться! На склад, живо!

Процесс переодевания в небольшой комнатке, оказавшейся чем-то вроде маленького складского помещения, не отличался хоть чем-нибудь интересным. Мой грязный, изодранный пейнтбольный комбинезон тут же выбросили в помятый мусорный бак. Взамен я получил безразмерную робу, из грубого и жесткого материала цвета хаки, старые, слегка стертые кирзовые сапоги.

— Уже лучше! — с ухмылкой констатировал майор, оценив мой внешний вид.

— Ну, замечательно! — недовольно произнес я, увидев свое отражение в зеркале.

— Что, не нравится? — насмешливо ухмыльнулся офицер.

— Выгляжу как бомж!