Прекрасная незнакомка

— Не знаю, что и сказать в ответ, миссис Вилард. Но в мои намерения никогда не входило причинить урон вашему брату.

— Вот и не надо. — Рафаэлла тупо кивнула, а Кэ взяла со столика чек, подписалась и указав свой номер, поднялась. — Думается, нашу с вами проблему мы разрешили. Не так ли?

Рафаэлла еще раз кивнула и, не прибавив ни слова, удалилась, пробежала мимо швейцара, и слезы текли у нее из глаз.

В то же утро Кэ пошла навестить Мэнди. Алекс уже возвратился из конторы и мирно сидел вместе с племянницей в своем кабинете, когда явилась Кэ. Непохоже было, что та собиралась увезти дочь с собою. Интерес к Мэнди у нее сник. Она решила, что нужно возвращаться в Вашингтон. Лишь напомнила, что дочке надлежит не забывать о близящемся марте, сквозь зубы простилась с Алексом, а матери сказала, что зайдет к ней в Нью-Йорке. Шарлотта должна была уехать назавтра.

Очевидное чувство облегчения охватило всех в доме, когда отъехал автомобиль, взятый Кэ напрокат. И лишь после того, как Алекс сообразил, что за весь день Рафаэлла не позвонила, облегчение начало спадать. Затем он вдруг понял, что приключилось, и сам позвонил ей домой.

— Я… прости… была занята… Не могла позвонить… я…

По ее тону он утвердился в своих догадках.

— Мне нужно немедленно с тобой увидеться.

— Боюсь, что я… — Слезы струились по щекам, когда она порывалась говорить нормальным голосом.

— Извини, Рафаэлла, необходимо увидеться… это Мэнди…

— О Господи… что стряслось?

— Не смогу объяснить, пока не увидимся.

Она появилась в их доме через двадцать минут, и Алекс честно извинился за обман, но ведь знал он, что настоятельно необходимо заполучить ее без промедления, прежде чем успеет она вновь самоустраниться, прежде чем отрежет себе путь к тому, в чем оба они испытывают острую потребность. Он откровенно изложил ей, что у них было с сестрой, и заставил воспроизвести час, проведенный Рафаэллой наедине с Кэ в баре «Фэрмона».

— И ты ей поверила? Ты что, вправду считаешь, что обездолила меня? Разрази меня гром, дорогая, я не бывал так счастлив с незапамятных времен, да по правде, никогда в жизни.

— Но, по-твоему, способна она пойти на это? — Ее по-прежнему тревожило то, что грозит Джону Генри.

— По-моему, нет. Она гадюка. Но не совсем же психопатка. Да и нет у нее пути добраться до него.

— Найдет, сам знаешь. Я, например, не контролирую его почту. Секретари приносят ее на дом и вручают прямо ему.

— Она и не станет излагать такое в письме, Бог с тобой. Ей своя шея куда как дорога.

— Пожалуй, верно. — Рафаэлла протяжно вздохнула и оттаяла в его объятиях. — Господи, что она за женщина, просто невероятная.

— Нет уж, — ласково сказал Алекс, — невероятная женщина — это ты. — И заботливо посмотрел ей в глаза: — Так забудем, что случилось, забудем, чего мы натерпелись в последние два дня?

— Хотелось бы, Алекс. Но надо ли? Стоит ли считать пустыми все ее угрозы?

— Стоит, ибо лишь одно заботит мою сестру — ее карьера. В конечном счете, лишь это имеет для Кэ значение, а едва доберется она до нас, сразу подставит себя, значит, на такое не пойдет. Поверь мне, милая моя. Уверен, не пойдет.

Однако у Рафаэллы не было столь твердой уверенности. Она и Алекс и Аманда продолжали жить своей жизнью, но слова Кэ Вилард как эхом отзывались в ушах Рафаэллы не один месяц. Одна была у нее надежда, что Алекс прав в своем убеждении, что угрозы Кэ — пустопорожние.

ГЛАВА XXI

— Аманда? — голос Рафаэллы гулко отозвался в пустом доме. Было четыре часа, но она знала, что Аманда уже должна была вернуться из школы. С тех пор, как Аманда поселилась у Алекса, Рафаэлла стала наезжать в середине дня, иногда еще до прихода Мэнди из школы, чтобы прибраться в доме, приготовить ей поесть и мирно погреться на солнышке в саду, ожидая прихода юной особы. Иногда они довольно долго болтали о пустяках, Мэнди рассказывала забавные истории про Алекса, а потом Рафаэлла показывала новые куски из книги для детей, над которой начала работать после Рождества. С тех пор прошло уже пять месяцев, и Рафаэлла намеривалась в скором времени закончить черновой вариант, чтобы в июле отправиться в Испанию.

Но сегодня она захватила с собой не рукопись, а номер «Тайма». С обложки смотрело лицо Кэ Вилард, а над ним — заголовок «Белый Дом в 1992… 96… 2000?» Рафаэлла внимательно прочитала статью и решила взять ее с собой, когда отправлялась проведать Мэнди. Ее дневные визиты на Вальехо постепенно вошли в привычку, и теперь Мэнди ждала ее каждый день. Обычно Рафаэлла приезжала в часы дневного сна Джона Генри. А в последнее время он стал спать все дольше и дольше, так что теперь его будили перед самым ужином, в шесть.

— Аманда? — Рафаэлла с минуту постояла молча. Ее темные волосы были подобраны под изящную соломенную шляпку, а кремовый льняной костюм блистал изысканными разрезами. — Мэнди! — Ей почудилось, что она услышала какой-то шорох.

Рафаэлла отыскала ее на третьем этаже, в спальне, где та сидела на плетеном кресле, обхватив руками колени и уставившись в пространство.