Прекрасная вдова

Соблазн дотронуться до нее, обнять и поцеловать ее так велик! Даже если ее отношения с Линсли завершены, здравый смысл подсказывает, что мои надежды призрачны. Мне не удалось завоевать ее. Придется смириться. В Англии достаточно богатых вдов, не столь разборчивых и щепетильных. Придется нам с Бартоном отправиться на популярные курорты – в Бат, например. Однако сначала мне необходимо поговорить с ней.

– Кэролайн, – шепчу я снова.

– Ник, – еле слышно произносит она.

Она помнит мое имя! Имя, которым меня никто не называл столько долгих лет! Кажется, я схожу с ума от счастья. Для нее я готов на все, я горы сверну ради нее...

– Кэролайн, я люблю тебя.

Что? Неужели я произнес это вслух? От страха я замираю. Она падает со скамьи и, скверно ругаясь, приземляется на шляпку – ту самую, в которой несла наживку для Уилла.

– Какого чёрта вы это делаете, Конгриванс?

Я хочу помочь и протягиваю ей руку. Она с ненавистью отталкивает ее и, путаясь в юбках, с трудом поднимается на ноги.

– Проклятие, я могла сломать шею. Вы что, сумасшедший? Какого дьявола вы подкрались ко мне? Нигде мне нет покоя от этих идиотов и развратников! Только и знают, что пялиться на мою грудь!

– Мадам, я...

– Не смейте отрицать! Я знаю, кто вы на самом деле, Конгриванс.

Она замолкает на мгновение, чтобы перевести дух.

– Вы... знаете?

Я теряю дар речи. Никогда прежде я не чувствовал себя таким растерянным. Она топает ногой:

– Что вы уставились на меня? Какие игры вы затеяли со мной?

– Я?

– Со мной так нельзя. Вы думаете, у меня сердце каменное? Вы волочитесь за каждой юбкой, а я совсем одна, все друзья отвернулись от меня и...

– А вы, значит, невинны, как агнец? Да вы и Линсли...

– Какой же вы болван, Конгриванс!

И бросается на меня. Мне становится не по себе – ее нельзя назвать хрупкой женщиной. В то же время я понимаю, что это почти признание в любви. Пусть весьма необычное. Она хватает меня как в тиски, мы теряем равновесие и падаем на скамью. Она оказывается сверху меня.

– Теперь говорите вы! – требует она.

У меня перехватило дыхание. Я лежу с открытым ртом, словно рыба, оказавшаяся на суше.

– Послушайте, – шипит она, – я равнодушна к Линсли. Мне нет до него никакого дела. Я сделала то, на что у вас духу не хватило. А вы в это время напились до безобразия.

– Что вы хотите этим сказать?

– Этим я хочу сказать, что вы – круглый дурак. Я говорила с ним о Фанни и Уилле.

Кажется, можно вздохнуть с облегчением, хотя в моем положении сделать это не представляется возможным. И все же мне повезло – в ее глазах я всего лишь жалкий похотливый трус. Слава Богу, она не знает о моих бесчестных планах. Однако сейчас меня это мало волнует. Она лежит на мне, и ее глаза пылко горят. Не от желания, разумеется, а от гнева. Но на это я с радостью закрываю глаза. Мое беспомощное положение не может не радовать меня.

Я начинаю стонать.

– Сейчас же прекратите!

– Кэролайн, кажется, я ушибся, когда падал.

– Чепуха, с вами все в порядке. – В ее голосе слышатся тревожные нотки. – Сейчас я поднимусь.

– Не надо. Лично меня все устраивает. Я готов лежать здесь с вами целую вечность.

– Без еды я вряд ли смогу, – хмурится она.

– Мадам, я пытаюсь объясниться вам в своих чувствах, а вы в это время думаете о том, как бы не похудеть.

– Кто же еще подумает об этом, как не я? Боюсь, что вы, Конгриванс, на самом деле доведете меня до изнеможения.

Как замечательно двусмысленно звучат ее слова! Я безумно люблю ее...

Нет, не то. Я безумно хочу ее.

– Что ж, я на это способен. Но поскольку я не в силах пошевелиться, может, вы поцелуете меня?

– Может, вы попросите об этом как следует?

– Поцелуйте меня, моя скромница. Если вы, конечно, не возражаете.

– Может быть, и не возражаю.

Ее взгляд мечтателен и нежен. И вот я уже не вижу ее глаз. Я вообще ничего не вижу. Я вдыхаю тонкий аромат, чувствую тепло ее чудного тела, его роскошные округлые формы.

– Сейчас же уберите руки с моих бедер, Конгриванс.

Я открываю глаза.

– Скажите, что любите меня!

Она внимательно смотрит на меня.

– С какой стати?

– Проклятие, Кэролайн, идем скорее в кровать...

В мгновение ока она оказывается на земле. Приподняв подол платья, она ставит свою ногу, обутую в элегантные туфли, на ту часть меня, куда дамы, как правило, не ставят свои ноги.

– Кажется, вы несколько забылись, сэр. Мы вернемся в дом с разных сторон. – Она нагибается и поднимает с земли свою смятую шляпку. – Черт, Конгриванс, вы наступили на нее. Видите след от вашего башмака?

– Извините, я не заметил.

Встаю на ноги и стряхиваю мох.

– Не важно. Отдам Мэри, когда Бартон бросит ее.

Леди Кэролайн Элмхерст

Коварный соблазнитель! Позвал меня в кровать! Белым днем, на дворе! Представляю, как Мэри открывает комнату и входит с кипой белья. Конечно, мы могли бы придвинуть к двери что-нибудь из мебели. Ничего не имею против небольшой перестановки мебели, перед тем как... Ничто так не возбуждает. Уверена, Конгриванс пошутил бы на этот счет, выдал бы какую-нибудь остроту. Я вижу его улыбку...