Прекрасные сломанные вещи

Она осклабилась, и я пожала плечами.

– И то правда. Но он заслужил.

– Ох, это да, спору нет, – сказала я.

Я сразу заметила, как обменялись улыбками две безымянные девочки, и возненавидела себя. «Спору нет». Тупые выражения из частной школы.

Когда стемнело, мы переместились из Макдака в обшарпанный магазин, где такие же обшарпанные продавцы и не посмотрели в нашу сторону, когда мы выставили бутылки водки на кассу.

– Хочешь, вместе выпьем? – спросила меня Сьюзан, тыча в меня двухлитровой бутылкой колы и указывая на бутылку дешевой водки. – Смешаем, а?

– А давай, – быстро согласилась я, радостно следуя ее примеру.

В итоге мы оказались в парке, который был в точности таким же, как и любой другой парк в стране. Я села на свою куртку и попыталась убедить себя, что не замерзла. Вокруг меня раздавались взвизги веселого смеха. Сьюзан открыла колу и лила ее на траву, слегка наклонив голову и отмеряя, сколько должно остаться. Она выпрямилась, зажав бутылку между ног, и налила водку прямо в колу. Завернув крышку обратно, она аккуратно потрясла бутылку и передала мне.

– Ну как?

Получилось так крепко, что я чуть не подавилась.

– Отлично, – со слезами на глазах прошипела я, и Сьюзан рассмеялась.

– Это потому, что еще не размешалось, – пообещала она. – Потом будет лучше.

Тем не менее я сделала еще пару глотков, хотя меня и тошнило. Я надеялась, что водка ударит мне в голову и станет как-то легче. Друзья у Сьюзан были очень милые, но я все равно чувствовала себя неловко. Как вообще так получилось, что я оказалась в незнакомом парке посреди Рединга с людьми, которых я не знаю? С внезапным уколом тоски я подумала про брайтонский пляж и гальку, на которую я жаловалась всю жизнь. Впереди расстилается море, позади простирается город, и пирсы по бокам, словно вестовые столбы. В Брайтоне всегда понятно, где ты находишься.

– Сколько сейчас времени? – спросила я Сьюзан.

– Семь, – сказала она, взглянув на телефон.

Я отхлебнула еще из бутылки – на сей раз меньше – и передала ее Сьюзан, пытаясь усмирить тревожную дрожь в животе.

Еще только семь. Совсем рано. Мы успеем вернуться, пока меня не хватились.

Тэрин, 19:36

Эй, когда вернешься домой? Хочу посмотреть «Короля льва». Посмотришь со мной?:) хх.

19:40

Буду поздно. Прости! Хххх

19:43

А ты вообще где?

19:58

Да так, гуляю.

20:02

…Мое шестое сестринское чувство не дает мне покоя. Все в порядке?

20:03

Хаха да, конечно! Ххх

Но все не было в порядке. Я уже не могла совладать с нервами. Уже пробило восемь, а дорога до Брайтона займет не меньше трех часов. Сьюзан, казалось, не собиралась уходить, и остальные тоже. А еще у меня садился телефон.

– Эй, – сказала я Сьюзан, говоря тихо, чтобы нас не услышали. – Эм… Мы когда домой?

– Еще слишком рано, – сказала она, отмахиваясь.

Она наклонилась вперед, подальше от меня.

– Эй, Тоби, поделишься сигаретой?

– Сьюз… – Я коснулась ее руки, ожидая, когда она обернется. – Я серьезно. Если мы не уедем сейчас, то когда?

Тоби посмотрел на меня, сжимая в руках пачку сигарет, а потом обратно на Сьюзан. Она протянула руку.

– Ты что, опять создаешь неприятности?

– Кто, я? – переспросила Сьюзан с притворно-невинным видом.

Тоби коротко хохотнул и протянул ей сигарету. Наступила короткая тишина: она зажигала сигарету. Потом повернулась ко мне.

– Слушай. – Ее голос внезапно зазвучал так жизнерадостно, так беззаботно. – Знаешь, а давай останемся тут на ночь.

Я ошеломленно моргнула.

– Что?

– Ну, вместо того, чтобы возвращаться в Брайтон.

Она улыбалась своей самой широкой, самой заразительной улыбкой.

– Почему бы не остаться? Родители не вернутся до завтрашнего вечера, а мы к тому времени уже уедем.

– Мои родители ждут, что я вернусь домой сегодня, – медленно сказала я.

– Ну и? Скажи, что ты со мной и вернешься завтра.

– Я не могу.

Мне не хотелось даже думать, что станет с мамой, если она обнаружит, что я подхватилась и уехала из Брайтона с ночевкой, не сказав ей.

– Если я скажу, что я с тобой, будет только хуже.

Сьюзан закатила глаза и посмотрела на меня с такой усталой насмешкой, что мне захотелось вылить остатки колы ей на колени.

– Ну и что? Останься, завтра вернешься. Ну разозлятся они, и что с того? Какая разница?

– Большая, – сказала я. – Мне же потом это расхлебывать.

– Что расхлебывать? Их «разочарование»? – Она нарисовала кавычки в воздухе. – Ужас-то какой.

– Не будь такой… – Я прикусила язык.

– Не перестанут же они тебя любить, – перебила меня Сьюзан. – Из-за того, что ты не сказала им про одну ночевку. Ну чего ты так боишься? – Она протянула руку и легонько пихнула меня в плечо. – Давай же, Кэдс. Ничего значимого с тобой не случится, если ты иногда не станешь выбираться из зоны комфорта.

Я поймала ее взгляд и посмотрела на нее в упор, ожидая, когда улыбка исчезнет с ее лица. Вскоре так и случилось.

– Ты что, нарочно? – спросила я.

В вопросе не было нужды. Разумеется, она нарочно.