Прекрасный Грейвс

Я затаила дыхание, надеясь, что они не заметят, как я заговорила о ней в прошедшем времени. Выставлять свою семейную трагедию на обсуждение – не самое приятное для меня занятие. И не на глазах у Джо. К счастью, Джемма и Брэд не зацикливаются на этом.

– Я дважды побывала в Сан-Франциско, и оба раза меня поразило, насколько там все в тумане. В общем, это не то, как человек представляет себе Золотой штат, – рассуждает Джемма.

Приветливо улыбаясь, я стараюсь сосредоточиться на разговоре, а для этого приходится противиться мыслям в голове, которые прямо вопят, что это ДЖО, и ДОМ БУДЕТ В БЕШЕНСТВЕ, так что ТЫ ДОЛЖНА ПОГОВОРИТЬ С НИМИ ОБОИМИ.

– О, да. Во всех прибрежных городах прохладно. С Сан-Диего та же фишка. Когда попадаешь в глубь штата, такое чувство, будто в ад заезжаешь. Вот до такой степени там жарко.

– Ага, прямо-таки чертовски жарко. – Дом постукивает меня по носу, ухмыляясь. – Ты ж у нас теперь а-ля англичанка в Нью-Йорке, так ведь?

Я выдавливаю из себя смешок, но все, чего я хочу, это чтобы вечер поскорее закончился, чтобы я могла наконец остаться наедине с Домом и ввести его в курс дела. Господи, какой бардак.

Вечер длится так долго, словно уже пролетели часы, дни, годы за этим столом. В какой-то момент я пытаюсь вспомнить хотя бы то, что происходило еще до входа в этот дом. Заскочив в душ и приведя себя в порядок к ужину, мы с Домом предаемся трапезе из семи блюд. Затем возле камина мы попиваем коктейли домашнего приготовления и приглашаем рождественских колядовщиков (Дом был прав: они и вправду классные). Потом мы все кутаемся в теплую одежду и идем смотреть на новогодний фейерверк в центре города. Мы идем пешком, и Дом держит меня за руку, чтобы я не поскользнулась на подтаявшем снегу. Джемма настаивает на том, чтобы сфотографировать нас с Домом в обнимку перед огромной рождественской елкой, поэтому слепит нас вспышкой фотоаппарата.

Несмотря на то что меня окружает столько народу, я еще никогда не чувствовала себя настолько одиноко. Интересно, чем сейчас заняты папа и Ренн? Они празднуют одни? Или они поехали к тете Мими?

Я удивляюсь тому, что у каждой семьи есть свои неотъемлемые черты. Свои уникальные традиции, локальные шутки, чудаковатости с самого рождения. В семье Лоусонов, например, принято быстренько закусывать перед Рождеством, вскрывать все подарки до полуночи, а к утру совместными усилиями собирать пазл из двух тысяч деталей. По всей видимости, семья Грейвсов предпочитает вместить в один день все существующие рождественские традиции, какие только известны человечеству.

Мы с Джо старательно игнорируем друг друга на протяжении всего нескончаемого процесса.

К тому времени, как мы возвращаемся домой, на часах уже почти полночь. Джемма что-то оживленно рассказывает, провожая нас в комнату, в которой Дом провел все свое детство. А комната у него чудесная: большая двуспальная кровать, кругом стены в голубых тонах, а на окне висят темно-синие полосатые шторы.

Не позволяю себе задуматься, как выглядит комната Джо.

Дом закрывает дверь, но лишь после того, как целует маму и желает ей спокойной ночи. Я сажусь на край его кровати и готовлюсь к самому неловкому разговору в моей жизни.

Очень забавная история. Ты вообще в курсе, кто твой брат? Да, единственный, что у тебя есть. Ну, оказалось, что мы раньше встречались/спали, и я была вроде как безумно влюблена в него.

Ну уж нет. Прежде чем я смогу озвучить все, нужно немного доработать рассказ.

Как только Дом начинает раздеваться и облачается в пижаму, я думаю, стоит ли вообще что-то рассказывать ему, не посоветовавшись сначала с Джо. Ведь это и его секрет тоже. Разжигать конфликты между братьями – последнее, чего мне хочется. Для меня это стала бы уже по счету вторая семья, которая распалась. Именно этот скрытый талант я не хотела обнаруживать в себе.

– Ну? О чем думаешь? – Дом забирается под одеяло. Теперь моя очередь готовиться ко сну.

– Было здорово. Семья у тебя потрясающая.

– Я же говорил. – Дом подпирает рукой подбородок, наблюдая, как я стягиваю с себя бюстгальтер. Его взгляд скользит по верхней части моего тела, задерживаясь на груди. Дом отбрасывает одеяло, и под его пижамой можно видеть, как он возбужден. Он хочет заняться любовью. С притворным смешком я швыряю лифчик ему прямо в лицо.

– Слей свои домыслы в унитаз. Твои родители вообще-то через две спальни от нас.

– Три, – поправляет он меня, прижимаясь носом к моей шее. – Здесь только ванные комнаты и спальни для гостей. Комната Сефа – ближе всего к моей, и я не раз слышал сквозь стену, как он трахал девушек, так что я принял бы это место больше за бордель. У этого парня был бурный подростковый период. Так что настал час расплаты. Что скажешь? Помоги-ка мне сравнять с ним счет.