Читаем Прекрасный мир, где же ты полностью

Другая новость, которая на самом деле совсем не новость: продолжается сага «мои проблемы со здоровьем». У меня каждый день что-нибудь болит. В хорошем настроении я убеждаю себя, что это всего лишь последствия накопившихся стресса и усталости последних лет, и это само пройдет со временем. А когда я не в настроении, я думаю: так и будет всю жизнь. Я много читаю медицинской литературы про стресс. Почти все врачи согласны, что он так же вреден для здоровья, как курение, и в какой-то момент существенно разрушает его. И все же единственное лекарство, которое они предлагают, – просто не испытывать стресса. Это не похоже на тревогу или депрессию, когда можно пойти к врачу, пройти курс лечения и тебе станет заметно легче. Тут прямо как с наркотиками – просто не принимайте их, а если уж подсели, то постарайтесь делать это пореже. Нет лекарства от этой проблемы, и нет доказанно эффективной терапии. Просто не нервничай! Это очень важно, а то заболеешь по-настоящему!! С этиологической точки зрения я чувствую себя так, словно в последние несколько лет заперта в прокуренной комнате, где тысячи непонятных людей орут на меня день и ночь. И я понятия не имею, когда это кончится и сколько времени мне понадобится, чтобы оправиться от этого, и получится ли это вообще. С одной стороны, я знаю, что человеческое тело может быть невероятно выносливым. С другой стороны, мои крепкие крестьянские предки не готовили меня к карьере широко презираемой романистки. Что ты думаешь? Ко мне постепенно вернется нормальное здоровье? Или я со временем смирюсь с хроническим недомоганием и это откроет мне новые возможности духовного роста? Кстати, когда Феликс увидел, что я села писать тебе письмо, он сказал: Не забудь сообщить ей, что ты теперь католичка. Это из-за того, что недавно он спросил меня, верю ли я в Бога, и я ответила, что не знаю. После этого он весь день качал головой, а потом заявил, что, если я уйду в монастырь, он меня навещать не станет. Нечего и говорить, что в монастырь я не собираюсь и католичкой себя не считаю. Я просто чувствую, верно это или ошибочно, что есть еще что-то за поверхностью вещей. Когда один человек убивает или ранит другого, за этим ведь есть «что-то» – правда? Не просто атомы, кружащие в разных комбинациях в пустоте. Не знаю, как это объяснить. Но мне кажется важным не обижать других, даже в собственных интересах. Феликс с этим, конечно, соглашается, но, заявляет он, люди, не верящие в Бога, не устраивают же массовые бойни (вполне разумно). Но мне все чаще кажется, что это потому, что они на самом деле так или иначе верят в Бога – они верят в Бога как в базовый принцип добра и любви, лежащий в основе всего. Доброта, не требующая награды, не зависящая от наших желаний, которой неважно, заметит ли ее кто-то или нет. Если это и есть Бог, то тогда это просто слово, говорит Феликс, и ничего особенного за ним не стоит. И уж разумеется, нет за ним небес, ангелов и воскресения Христа, но все это может помочь нам прочувствовать, что же оно значит. На всем протяжении человеческой истории большинство наших попыток разграничить добро и зло были жалкими, жестокими и несправедливыми, но разница все же существует – независимо от нас, конкретной культуры, отдельных людей, когда-либо живших и умерших. И всю свою жизнь мы пытаемся понять эту разницу и жить в соответствии с ней, стараясь любить других людей, а не ненавидеть, и нет на земле ничего важнее.

Раньше книга продвигалась рывками, а теперь все замедлилось, и она натекает прерывистой струйкой. Естественно, мой сангвинический темперамент уберег меня от того, чтобы усмотреть в этом что-то зловещее. Хаха! На самом деле я стараюсь в этот раз не свалиться в кроличью нору переживаний, что мозг мой парализовало и теперь я никогда не напишу новый роман. Когда-нибудь так и случится, но вряд ли я тогда поблагодарю себя за то, что столько времени убила, тревожась о будущем. Я знаю, мне во многом повезло. И если я вдруг забываю об этом, то просто напоминаю себе, что Феликс жив, и ты жива, и Саймон жив, и тогда я чувствую себя поразительно, пугающе счастливой, и я молюсь, чтобы ни с кем из вас не случилось ничего плохого. А теперь пиши мне ответ и рассказывай, как ты.

30

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза