Прекрасный мир, где же ты

Когда они вышли от Даниэль, совершенно стемнело, уличные фонари не горели, и Айлин включила фонарик на телефоне, освещая путь к подъездной дорожке. В машине за закрытыми дверями было тихо и тепло. Феликс, ты отлично поешь, сказала Айлин. Он включил фары и начал выезжать на дорогу. Да, это было специально для тебя, сказал он. Ну для вас обеих, вы же обе из этих мест. Рядом с Охримом. Так ведь? Честно говоря, я не до конца понимаю, о чем эта песня. Я думал, это мужчина обращается к женщине, но в припеве, мне кажется, поет женщина. Ну когда она рассказывает про окоченевшего ребенка у нее на руках. Наверное, песня настолько старая, что в ней смешались несколько разных текстов. Но, о чем бы она ни была, она очень грустная. Саймон спросил, может, Феликс еще и на каком-то инструменте играет так же хорошо, как поет, и Феликс ответил: Немного. На скрипке в основном. И на гитаре могу, если придется. У меня приятели играют на свадьбах и так далее. Я раньше тоже лабал на свадьбах, но это оказалось совсем не мое с музыкальной точки зрения. Всю ночь гоняешь Селин Дион и тому подобное. Айлин сказала, что и понятия не имела, что он такой музыкальный. Да, сказал он. Тут любой таким станет. Это в Дублине встречается народ без слуха. Без обид. Он глянул на Элис, снова уставился на дорогу и продолжил: Так ты подумываешь купить дом? Я и не знал. Айлин на заднем сиденье встрепенулась. Что, прости? – спросила она. Элис красила губы, довольная, чуть пьяная. Подумываю, сказала она. Но еще ничего не решила. Айлин расхохоталась, и Элис обернулась к ней. Потрясающе, сказала Айлин. Рада за тебя. Ты переезжаешь в деревню. Элис смотрела на нее, озадаченно нахмурившись. Айлин, я уже живу в деревне, сказала Элис. Мы говорим про дом, где я сейчас живу. Айлин улыбалась, качая головой. Ну вообще, ответила она. Ты приехала сюда на каникулы и теперь решила типа: почему бы не устроить себе отпуск навсегда? И правда, почему нет? Саймон наблюдал за Айлин, но та улыбалась Элис. Серьезно, добавила Айлин. Это здорово. Дом великолепный. Потолки такие высокие, вау. Элис медленно кивала. Вот именно, ответила она. Но я еще ничего не решила. Она убрала бальзам для губ в сумочку. И не понимаю, почему ты говоришь, будто я в отпуске, добавила она. А стоит мне поехать куда-нибудь по работе, ты пишешь, чтобы я сидела дома. Айлин снова рассмеялась, кровь отхлынула от лица. Прости, сказала она. Теперь мне очевидно, что я неправильно понимала ситуацию. Саймон все еще не сводил с нее глаз, и она повернулась к нему с широченной деланой улыбкой, как бы спрашивая: и что? Феликс заметил, что прежде, чем покупать дом, Элис стоит пригласить кого-то, кто как следует его осмотрит, а Элис сказала, что в любом случае в нем многое надо будет переделывать. Они проехали мимо отеля, мимо залитых светом окон холла и дальше по прибрежной дороге.

Когда они добрались, Айлин тут же поднялась наверх, в свою комнату, когда остальные еще были в коридоре. Губы ее побледнели, сбивчиво и часто дыша, она включила прикроватную лампу. В темном окне отразился сероватый овал лица Айлин, она задернула занавеску, крючки заскрежетали по рейлингу. Снизу доносились голоса, Элис говорила: Нет, нет, только не я. Саймон что-то тихо неразборчиво ответил, и все засмеялись, смех разнесся вверх по лестнице. Айлин потерла пальцами веки. Слышно было, как открывают холодильник, как звенят бокалы. Она стала развязывать пояс платья, оно за целый день помялось и стало мягким, пахло кремом от солнца и дезодорантом. Внизу хлопнула дверь. Она стянула платье с плеч, глубоко, с усилием вдыхая через нос и выдыхая ртом, и надела голубую ночнушку в полоску. Звуки внизу притихли, смешались. Присев на край кровати, она распускала волосы. Внизу кто-то шел по коридору, насвистывая. Она вытащила черную шпильку, бросила на прикроватную тумбочку, та звякнула. Челюсти ее были так плотно сжаты, что задние зубы скрежетали. Снаружи доносился шум моря, низкий, монотонный, мягкий ветер гулял среди густой сочной листвы. Вынув шпильки, она расчесала волосы пальцами, легла и закрыла глаза. Снизу раздался чпок, похожий на хлопок пробки. Она втянула воздух глубоко в легкие. Руки ее сжались в кулаки, а затем раскрылись, она растопырила пальцы поверх одеяла, снова сжала их, и еще раз, и еще. Снова голос Элис. И мужской хохот, смеялись над какими-то словами Элис. Айлин резко вскочила на ноги. Схватила со спинки стула стеганый желтый халат и сунула руки в рукава. Сбегая по лестнице, она небрежно завязала пояс. Кухонная дверь в конце коридора была закрыта, свет за нею горел, в воздухе витал тяжелый сладковатый запах дыма. Она взялась за дверную ручку. С той стороны слышался голос Элис: Я не знаю, но не месяцы. Айлин открыла дверь. В полутемной кухне было жарко, Элис сидела с одной стороны стола, а с другой, у стены – Феликс и Саймон, один передавал другому косяк. Все они настороженно и с изумлением уставились на Айлин, застывшую на пороге в своем халате. Она бесшабашно им улыбнулась. Можно к вам? – спросила она.

Конечно, ответила Элис.