Прелестная наездница

— Тогда ты не будешь против? — Он взялся за лиф и одним резким движением разорвал сверху донизу. — Ну вот. Так гораздо лучше.

Эван пожирал ее взглядом, пока Тея снимала с плеч остатки того, что было рубашкой. Она лежала перед ним, в его постели, полностью обнаженная — само совершенство. У него никогда не бывало таких чудесных фантазий: длинные ноги, крутые бедра, округлые груди, нежная, как шелк, кожа.

Эван навис над ней, упершись руками в матрас, наклонился и принялся целовать, разжигая огонь в них обоих. Тея тихонько постанывала от удовольствия, но вот он скользнул вниз, к ее обнаженным грудям, и втянул в рот сосок. Ощущения были такими острыми, что она вскрикнула. Он перенес тяжесть тела на одну руку, а другой сжал упругую округлость. Губы его тем временем ласкали затвердевший бугорок. Тея ахнула. Ее грудь вздымалась от прерывистого дыхания, пальцы запутались у него в волосах.

Она то и дело выкрикивала его имя, словно о чем-то просила, а он улыбался, зная о чем.

Эван не торопился: поласкав один напряженный сосок, он переходил к другому — посасывал, покусывал, втягивал в рот. Тея извивалась под ним, пальцы по-прежнему оставались у него в волосах, бедра приподнимались. Она хрипела, молила… О чем? Она не знала…

— Эван, мне больно…

Он закрыл глаза, едва справляясь с желанием сдернуть бриджи и вонзиться в нее.

— Потерпи, еще не время.

Он знал, чего она хочет, что ей нужно, и хотел доставить удовольствие сначала ей, а уж потом получить сам.

Его рука заскользила вниз по напряженной ноге, погладила, вернулась к бедру. Не переставая ее целовать, Эван ладонью чуть раздвинул ей плотно сжатые бедра, его пальцы скользнули к пушистому холмику между ног. Он легонько прикоснулся к завиткам, погладил и ввел один палец в ее влажное тепло.

Тея едва не свалилась с кровати, но он шепнул ей на ухо, успокаивая:

— Ш-ш-ш, милая. Не пугайся. Позволь потрогать тебя там.

Ее бедра приподнялись под его рукой, а он тем временем коснулся бугорка, и она застонала. Большой палец принялся описывать вокруг него круги, надавливая и отпуская. Эван испытал истинное блаженство, глядя на ее раскрасневшееся лицо, приоткрытый рот, откуда вырывались хриплые стоны и крики.

— Я хочу попробовать тебя на вкус, — прошептал он ей на ушко, чувствуя, что на этот раз она не испугается.

— Да, — шепнула она в ответ, и Эван не смог сдержать самодовольной улыбки, когда, прокладывая дорожку из поцелуев, стал спускаться ниже по ее телу.

Тем временем в ее тугую пещерку проник второй палец, ее глаза на мгновение потрясенно распахнулись, затем она запрокинула голову назад и застонала. Эван двигал пальцами внутри, гладил, ощущая, как Тея становится более скользкой. Ее опьяняющий аромат сводил с ума, он был просто одержим ею, не мог насытиться.

Он обвел заветный бугорок большим пальцем раз, два, и она выгнулась на матрасе, а Эван заменил палец кончиком языка. У Теи перехватило дыхание. Колени сами собой раздвинулись, давая ему больше доступа. Он опустил голову и лизнул ее: она застонала. Он лизнул еще раз: ее бедра дернулись. Просунув язык поглубже, он сделал им несколько толчков, словно хотел показать, что ее ждет, и, подняв голову, спросил:

— Тебе нравится?

Губы ее шевельнулись, но она не смогла произнести ни звука, только кивнула и беззвучно сказала «да».

Эван улыбнулся и опять опустил голову, губами и языком намереваясь доставить ей наслаждение, чтобы подготовить к главному.

* * *

Тея ахнула, когда язык Эвана опять начал свой танец. Невыносимая тянущая боль между ног и внизу живота заставила ее выгнуться. Она и вообразить не могла, что такое возможно, но не хотела, чтобы он прекратил. Он снова и снова лизал ее, и эти прикосновения сводили ее с ума.

— Не останавливайся! — хрипела Тея, извиваясь под его ласками.

К счастью, он и не собирался. Напротив, обхватил ладонями ее ягодицы, удерживая бедра на месте, пока лизал ее, все глубже и глубже забираясь в складочки ее самого сокровенного места. И когда Тея подумала, что больше не выдержит, кончик его языка скользнул по самому чувствительному местечку, еще, еще…

Она стонала, кричала, умоляла. Ее руки скользнули вниз, пальцы опять вцепились в волосы.

— Эван, я…

Тея не совсем понимала, что хочет сказать, глаза ее налились слезами, что было и вовсе бессмысленно.

Его язык не отпускал ее, и Тея истекала влагой так, что простыня под ней стала мокрой. Ее дыхание участилось, перед глазами все поплыло, и наконец под веками вспыхнули тысячи ярких искр, а от крохотного местечка там, в пушистой пещерке пульсирующими волнами пошли совершенно восхитительные ощущения, подобных которым она никогда не испытывала. Бедра ее и ноги дрожали, внизу стало горячо.

А потом Тея лежала совершенно расслабленная, тяжело дышала, сердце ее колотилось, как сумасшедшее, и она не понимала, что будет дальше. Что этот мужчина сделал с ней? И если все брачные ночи похожи на эту, то молодые леди должны об этом узнать, чтобы у них не появилось желания остаться старыми девами (конечно, если все джентльмены умеют делать то, что делал Эван).