Прелестная обманщица

– Почему она мне не сказала? У нее была возможность довериться мне...

– Ты говоришь об Эмме или Софи?

– Конечно, об Эмме. – О Софи он в этот момент не думал. – Как она могла меня обмануть?

– Ты сам хотел обмануться. Ты ведь чувствовал, что она не та, за кого себя выдает. И, тем не

менее, не сказал ей об этом и не выгнал ее. Ты даже усугубил свое положение тем, что сообщил всем о

родстве с ней. Я опять тебя спрашиваю: почему?

Он не ответил, а стал мерить комнату шагами.

– Видишь ли, ничего не изменилось. И хотя не одна я сомневаюсь относительно того убийства,

все свидетели умерли, а Монтфорест ни за что не признает права мальчика.

– Как вы считаете, мне сказать об этом Эмме?

– Поговорить с ней, несомненно, нужно.

– Я попросил капитана Гринуэя навести кое-какие справки в Калькутте... – Доминик пожал

плечами. – Теперь это уже не имеет смысла – вы все мне рассказали. Боюсь, что бриг утонул – у меня

плохое предчувствие.

– Тогда ты разорен?

– Не совсем, но придется продать землю и забыть об обновлении дома. Софи это очень не

понравится, однако ничего не поделаешь. И я буду вынужден продать Берти своего Принца. Я как раз

собираюсь к нему, чтобы поговорить, – он указал на письмо Эммы, – и отвезти это письмо.

– Пока будешь ехать, обдумай свои дальнейшие шаги.

– Разве у меня есть выход? – удрученно спросил он.

– Есть. – Тетя Агата лукаво улыбнулась. – Весь вопрос в том, найдешь ли ты его.

Доминик, попрощавшись с тетушкой, отправился на конюшню. Мысли его были далеко отсюда.

Он сел на Принца и неспешно пустился в путь.

Эмма одурачила его, и все же, как ни сердился на нее, он не мог ее осуждать. Он полюбил ее с

первой встречи. А что, если признаться ей в этом?

Но тогда ему придется объясняться с Софи. Вдруг она освободит его от данного слова? Эта

мысль на мгновение окрылила его, но он тут же понял, что свет осудит его: ведь он увлекся кузиной

невесты. Эмма вполне может заявить о своих правах на наследство. И кем же в таком случае будет он?

Охотником за приданым? Он на такое не пойдет. Доминик хрипло рассмеялся. Тетя Агата не права – у

него нет выхода, если придется выбирать между жалким существованием и бесчестьем.

Погрузившись в невеселые думы, Доминик не сразу услыхал, как кто-то зовет его.

Обернувшись, он увидел Мартина, во всю прыть несущегося к нему верхом на лошади.

Доминик придержал коня.

– Милорд, «Нежная дева» вот-вот войдет в гавань! – выпалил Мартин и передал ему письмо. –

Только вы уехали, как прибыл посыльный, и миссис Стэндон велела вас догнать.

Доминик торопливо пробежал глазами письмо, сунул в руки Мартину послание Эммы, чтобы тот

доставил его Берти Косгроуву, и, развернувшись, галопом понесся к дому. Меньше чем через час

Доминик уже был на пути к Лондону.

Эмма сидела в гостиной и печально смотрела в окно, наблюдая за тем, как ветер играет

опавшими листьями. Это была ее первая осень в Англии. Погода стояла сухая, но было уже холодно.

Она скучала по своему дому в Калькутте, по слугам-индийцам, которые стали для нее друзьями, по

пышности и шуму базаров, по запаху благовоний, по дурманящему аромату желтых цветов ки-кары и

жасмина.

Они с Тедди приехали в Англию, погнавшись за несбыточной мечтой. Зачем восстанавливать

честное имя отца, когда события тридцатилетней давности никого не волнуют? Для тех, кто знал его в

62

Индии, он остался честным и смелым человеком, преданным семье. То, что они доставят неприятности

виконту, не вернет к жизни отца, а причинит страдания другим людям, в том числе Доминику, Люси и

миссис Стэндон. Месть далеко не сладостное чувство – оно горькое, как желчь. Поймет ли это Тедди?

В письме она ничего не написала о своих раздумьях, а просто объяснила, что лошади

необходима помощь и что ей нужно с ним поговорить. Не обнаружив конверта на подносе в прихожей,

она поняла, что Доминик его забрал.

Эмма ждала Тедди и от волнения не могла ни вышивать, ни вязать. Она взглянула на Люси,

которая сидела за столом и раскладывала пасьянс – новую карточную игру. Миссис Стэндон что-то

писала.

На первый взгляд это была мирная семейная картинка, но в воздухе чувствовалось напряжение.

Наверное, это в какой-то мере связано с новостями о прибытии «Нежной девы», подумала Эмма, так как

никто не знал, в каком состоянии находится судно.

Люси сгребла в кучу карты и раздраженно воскликнула:

– Эту игру специально выдумали, чтобы мучить людей! – Она нервничала, так как теперь, когда

выяснилось, что бриг уцелел, Фергус в конце концов должен был уехать в Индию.

– Дорогая, игру потому и назвали пасьянсом16, что для нее необходимо терпение, – укорила ее

тетка. – Попробуй еще раз.

Эмме не терпелось увидеть Тедди. Она не могла уехать, не поговорив с ним. Ожидание

становилось невыносимым. Может, они уедут вместе? Но это маловероятно – его устраивает работа, и

потому не стоит срывать его с места.

Эмма пока не знала, что будет делать, но медлить больше не могла, так как ей с каждым днем

становилось все труднее покинуть Кавенгем-хаус, который она успела полюбить.

– Прошу меня извинить, – сказала она и поспешно вышла из комнаты.