Преломление

– Нет. Потому и не написал об этом в отчете. Не уверен. Может, он обозвал Олафа монстром. Может, вообще мать звал. Я ни в чем не уверен.

Реджи снова потер подбородок.

– Ты правильно сделал, что пока не внес это в отчет.

– Тут вот какое дело. Исходя из того, что я знаю о работе Двери, подобного не могло произойти.

– Уверен? Звучит так, будто это был… как же они говорят… эффект Шалтая-Болтая.

– Это из старого проекта, когда они еще работали над классическим телепортом.

– А мы уверены, что они и сейчас над ним не работают?

– А смысл? Они заявляют для протокола, что создать телепорт невозможно, а потом создают его и говорят, что сделали нечто совсем другое?

– Поскромничали, может?

– Ты вообще этих людей слышал?

– Значит, это не эффект ШБ?

Майк покачал головой:

– Дверь вообще не влияет на путешественника. Вот почему рану Боба никак не объяснить.

– Это ты о чем?

– У него была настоящая рана. Колотая или резаная, в левом боку, сразу под ребрами. Мне не дали возможности на нее взглянуть. Думаю, он потерял много крови.

– Откуда она взялась?

– Не знаю.

– Потому что не видел.

– Не будь ослом. Отчасти поэтому. Но я понятия не имею, что могло его ранить. Вокруг него не было никаких зазубренных или острых краев. Я стоял ближе всех. На Точке Б с ним находилась Саша, и она ничего не сказала. Чуть дальше, чем я, от него был Артур, он стоял в пяти с половиной футах от меня.

– А мог на Точке Б находиться кто-то еще? Кого ты не видел?

– Сразу за Дверью? Возможно. Но нужно быть очень быстрым, чтобы пырнуть человека и убраться с дороги. Не говоря уже о том, что все надо было провернуть именно тогда, когда я оглянулся на Олафа.

– Может, тебя отвлекли специально?

Майк покачал головой:

– Я отвернулся совершенно случайно. И это все равно не объясняет всего, что произошло. – Он закрыл глаза и снова проглядел кусок, где в его поле зрения попал Боб.

Как ковыляет вперед желтый человек с потускневшими глазами. Стон, падение…

Майк открыл глаза и увидел, как смотрит на него Реджи.

– Ты в порядке?

– Сейчас два часа ночи, и я вымотался, – сказал Майк. – А моя память – это не видеозапись. Из нее ничего не удалить.

– Сочувствую.

– Ты же знаешь, как сильно это разрушает мою жизнь?!

– Да.

– Все произошло прямо передо мной. В шести футах от меня. – Кросс снова встал перед глазами.

В девяносто первый раз за последние шесть часов. В среднем каждые четыре минуты.

– Сочувствую, – снова сказал Реджи. – На самом деле. Но ты мне нужен.

– Проклятие, – проговорил Майк. – Я идиот.

– Это обнадеживает.

– Я кое-что упустил. И все упустили, потому что слишком сосредоточились на Бобе.

– В чем дело?

– Дай я сперва проверю. Позвоню тебе завтра.

Лицо на планшете моргнуло.

– Тебе нужно что-то перепроверить?

– Говорю же, я не смотрел на него, когда он проходил в Дверь.

– И что, по-твоему, случилось?

– Я не уверен, – сказал Майк. – Но думаю, что, возможно, нашел зацепку.

Двадцать два

Солнце только выглядывало из-за горизонта, когда Майк подошел к главному павильону. Он нашел тут половину команды «Двери Альбукерке». Большинство панелей с кожуха заднего кольца уже сняли. Нил и Саша последовательно проверяли комплектующие и кабели. У Нила опухли глаза.

За инженерами стоял Олаф, наблюдая за их работой. Он перевел взгляд на Майка:

– Вам так необходимо быть здесь?

– Просто делаю свое дело, – сказал Майк. Подняв глаза, он увидел в диспетчерской Артура, тот с кем-то разговаривал – с Джейми, которую снизу было не видно. – Для меня это вроде как неожиданность – застать вас всех за работой.

– Мы надеемся обнаружить, что пошло не так, – сказала Саша, – прежде чем эти придурки из Вашингтона решат нас прикрыть.

– Тогда мы все на одной волне, – ответил Майк. Он прошел вокруг колец, изучая комнату. На дорожке из решетчатой стали все еще темнели пятна крови. Там, где багровые лужи затерли, от них остались размытые следы. – Эй, подойти поближе не опасно?

Нил поднял взгляд от колец и кивнул:

– Мы тут всё обесточили. – Он махнул рукой в сторону пяти разъединенных разъемов.

– Спасибо.

Майк присел на корточки, чтобы заглянуть под платформу. Прополз вперед, потянулся и стал водить рукой в тусклом свете пространства под пандусом.

– Что-то ищете? – спросил Олаф.

– Может быть, – сказал Майк, выпрямился и отер руки о джинсы. – Сюда кто-то лазал?

– Что?

– Тут что-то двигали? Мыли?

Глаза Саши метнулись к темным пятнам:

– Что вы ищете?

Он ответил. Нил и Саша обменялись растерянными взглядами и дружно покачали головами. Олаф закатил глаза.

– А это важно? – спросил Нил и вытер слезы тыльной стороной ладони.

– Нет, – пробормотал Олаф.

– Я пока не уверен, – ответил Майк. – Кто-то еще был тут с тех пор, как… ну, как все это произошло?

– Олаф и Джейми, – сказала Саша.

– Они что-то двигали?

– Не думаю, – проговорил Нил.

– Нет, – отрезал Олаф.

Майк сосчитал до четырех.

– Есть какие-то идеи, что случилось с Бобом?

Губы Олафа на мгновение скривились, он напрягся, и у Майка возникла уверенность, что ученый сейчас развернется к нему. Однако потом его плечи опустились, пусть и не окончательно, он покачал головой: