Прем Сагар

И в каждом доме радость. Махарадж! Такою красотой блистал весь город. Кто мог бы описать те чудеса, которыми был разукрашен весь дворец? Они доступны были только взорам, не словам. Шри Кришначандра, осмотрев весь город, сам разбил шатер близ города, в саду царя. Там, сев в тени прохладной, освежившись, он брахману сказал: «О божество! Сначала ты пойди и извести царевну о моем прибытии сюда. Пусть соберется с духом и перестанет горевать. Потом вернись и расскажи, что делается во дворце. Тогда подумаем о том, что делать дальше». Брахман так сказал: «Владыка милосердый. Сегодня первый день, ведь, брака, и во дворце большое торжество. Я во дворец пойду и постараюсь Рукмини наедине открыть столь радостную тайну о твоем прибытии». Сказав так, брахман удалился.

Махарадж! Меж тем как Хари незаметно прибыл так один в Кудальпур, царь Шишупал и Джарасандх шумно прибыли туда и привели с собой всю рать асуров. От тяжести ее змей Шеша содрогнулся и задрожала вся земля. Услышав о его прибытии, царь Бхишмак джи ему навстречу вышел с советниками и со всей семьей. С большим почтением приветствовав гостей, он одарил их всех прекрасными одеждами и украшеньями и драгоценными камнями, дал множество коней, слонов, потом, введя их в город, предложил дворцы для жительства и много кушаний, питья“.

Поведав это сказанье, шри Шукадева продолжал: „Махарадж! Теперь я расскажу тебе о том, что делалося в Дварке. Ты прилагай вниманье, слушай. Когда шри Кришна выехал из Дварки, все ядавы явились к Уграсене и сказали: «Махарадж! Мы слышали, что в Кундальпур для заключенья брака своего отправился царь Шишупал и Джарасандх со всею ратию асуров. А Хари-то отправился один! Поэтому мы знаем, что там между шри Кришной джи и ними будет бой. Узнав об этом, мы вне себя. Как можем мы покинуть Хари и оставаться здесь? Махарадж! Нам сердце не позволит здесь остаться. Теперь, что соизволишь приказать, мы все исполним».

Услышав их слова, царь Уграсена мудрый сам пришел в великое волнение и страх. Призвав немедля Баларама джи, он объяснил ему все и сказал: «Бери с собою наши все полки и отправляйся спешно в Кундальпур, пока туда не прибыл Кришна джи. Возьми его с собой и возвращайтеся обратно». И, получив приказ царя, немедля Баладев собрал сам пятьдесят шесть крор могучих ядавов и выступил на Кундальпур. Тогда слоны все боевые — и черные, и белые, и бурые как дым, — там двигались как горы облаков; их белые клыки белели словно цапли; гремели барабаны, словно облака; оружие как молния сверкало. Насколько глаз хватал, повсюду двигались отряды всадников в роскошных одеяньях — красных, желтых, и колесниц ряды, сверкая, двигались вперед. Увидев эту красоту, обрадованные, все боги с любовью сели на свои виманы, и, дождь цветов с небес пролив, почтили войско криками: «Джай, джай» шри Кришначандра, корень радости!» Едва успел шри Кришна в Кундальпур прибыть, как вдруг туда же прибыл и Баларам джи с ратью всей своею“. Рассказав это, шри Шукадева джи продолжал: „Махарадж! Так прибыл в Кундальпур шри Кришначандра, море красоты, свет мира, но Рукмини не получила вести о его прибытии:

Она вокруг все смотрит, в личике испуг,
Так на заре прекрасный месяц меркнет вдруг.
В душе прекрасной девы выросла печаль.
Она взошла на крышу, смотрит, смотрит в даль.
То выглянет в окошко, смотрит из дверей;
Струятся слез потоки из ее очей,
Лицо поблекло, в сердце множество тревог,
Она вздыхает часто; как глубок тот вздох!
От тяжкой скорби слезы пролились дождем,
Задумалась, о горе думает своем:

«О, почему же Хари не пришел еще? Его ведь имя Антарджами, проникающий в сердца. В чем прегрешила я пред ним, что он до сей поры не вспомнил обо мне? Иль, может, брахман не попал туда? Иль, может, Хари счел меня столь безобразной, что не захотел ответить мне любовью? Или, прослышав о прибытьи Джарасандха, господь не захотел прийти? Ведь завтра свадьба, и асур уже пришел. Коль завтра овладеет он моей рукой, то что ж без Хари будет тут с моею грешною душой?

Молитвы, подвиги, обеты, благочестье не оказали мне поддержки никакой! Что делать мне теперь, куда бежать?

Со свадебною свитой здесь уж Шишупал!
Не медли, милосердый, мне защиту дай!»