Преображающие мир. Книга вторая. Охотники и ловцы рыб (СИ)

 Всеслав слегка поклонился и направился к выходу.

 - Он уйдет, а я добавлю, Любава, то, что он постеснялся сказать своей невесте, - хмуро сообщил Сольмир. - Я слышал эту историю от дедка Опанаса. Всеслав ее очень неуклюже сократил.

 Всеслав замер, не дойдя до двери, развернулся и приготовился слушать, скрестив руки на груди.

 - Некоторые истории, в том числе и эту, нужно рассказывать полностью. Хотя я понимаю, почему твой жених ее сократил. Но я сейчас подумал, что она может тебе пригодиться. Потерпи. История действительно противная. Хотя и не такая идиотская, как во Всеславовом пересказе. Начать надо с того, что панночка эта была одной из полюбовниц Болеслава. Баба невероятно горячая. Она увидела христианина по имени Моисей среди отроков княгини Предславы. Уговорила князя отдать пленника себе. Бывшей своей полюбовнице князь отказать в такой просьбе не мог. Этот Моисей, венгр по происхождению, очень красив, и горячая панночка хотела его себе в полюбовники. Он отказался. Она сказала, что отдаст в его распоряжение свое имение и саму себя в качестве жены. Он отказался. Тогда она отправила его в темницу и приказала его бить. Его избивали до полусмерти. Он стоял на своем. Мимо проходивший афонский священник постриг полуживого пленника в монахи, и, как это называется, благословил терпеть дальше. Тогда та баба, поняв, что он для нее потерян безвозвратно, в горячем злобном порыве оскопила венгра. Когда тот выжил после этого, отдала его княгине Предславе обратно. Тот афонский монах, священник, что постриг Моисея, был приглашен княгиней в свой дворец. И там он сказал слово, Обличительное. Так я говорю?

 - Проповедь после службы?

 -Наверное. Он сказал, что напрасно, мол, княгиня, дщерь Владимирова стала наложницей князя Болеслава. Королем Славии тому не быть, а душу она свою загубит, если не покается. Ради тщетной мечты она отдает то, что для христианки дороже всего - надежду на вечную жизнь.

 - Это у кого же хватило аудации, сказать такое вслух?- спросил Всеслав от двери. - Многие так думают, но вслух назвать стремления князя тщетной мечтой - неслыханная дерзость. Кто это был?

 - Да так... Священник один. Княгиня, говорят, рыдала. Женщины рядом с ней тоже. И в порыве покаяния - я правильно сказал? - Предслава дала князю Болеславу от ворот поворот. И вот тут появляется наша горячая панночка, бывшая Болеславова полюбовница и жалуется князю на афонского монаха, лишившего ее вожделенного удовольствия. И тогда князь в ярости отдал приказ - поубивать всех афонских монахов на своей земле.

 Любава, сильно побледневшая, опустилась на скамью рядом с Сольмиром. То, бросив быстрый взгляд на Всеслава, обнял ее за плечи, притягивая к себе, Всеслав тяжело вздохнул и промолчал.

 - В той корчме, где буйствовали четверо новгородских пьяных воина, тоже была какая-то панночка, - тихо закончил Сольмир. - Любава, тебе нужно встретиться с княгиней Предславой. Она может что-то знать.

 - Под Глоговым? - резко спросил Всеслав, стараясь не смотреть на Любаву. - Замок панны Катарины где-то там. И она как раз говорила, что мечтает соблазнить монаха...

 - Какой еще панны Катарины? - Любава вскочила со скамьи.

 Всеслав снова тяжело вздохнул. Потом грустно улыбнулся.

 - Это опять не та история, которую мне приятно рассказывать своей невесте. Панна Катарина давно положила глаз на Рагнара. И как бы не получилось...

 Он резко замолчал, потому что задетая за живое Любава сосредоточенно вдыхала и медленно выдыхала, чтобы хоть как-то успокоиться.

 - ...что она может знать, что случилось с Рагнаром, - быстро закончил Всеслав.

 В дверь постучали, потом вовнутрь просунулась лохматая голова.

 -Пан Всеслав, тебя долго ждать? Пир скоро начнется, а ты с дороги. Не умылся, не побрился.

 Пан Всеслав рассеянно провел рукой по небритому подбородку.

 - Из-за этого треклятого пира я не могу немедленно отправиться разобраться, - мрачно сказал он. - Но я пошлю самых надежных своих людей. Они выяснят, что возможно.

 - Очень тебя прошу - Любава подошла к нему, положила руки на рукав свитки, умоляюще заглянула в серые глаза, еле сдерживая слезы.

 Польский рыцарь сжал ей руки, буркнул что-то маловразумительное и быстро направился к двери.

 - Всеслав, - тихо окликнула его Любава, - я тебя жду, чтобы под руку с тобой войти в Большой зал. Без тебя это будет невыносимо. Хорошо?

 - Хорошо, - ответил Всеслав, закрывая дверь за собой.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

 В Большом зале было накрыто несколько столов. Один на помосте, другие, длинные под прямым углом к нему, ниже помоста.